Поздно ночью преследуемый восставшими генерал Хабалов, у которого из войск осталось не больше 2000 человек, пробравшись по ставшему небезопасным Петрограду, просил для них и для себя убежища в Зимнем дворце и его окрестностях. Однако брат царя прогнал их без всяких церемоний, заставив переместиться в расположенное напротив здание Адмиралтейства. Там они и заночевали.
У тех, кто находился в Ставке в Могилеве, тоже стало наконец появляться смутное подозрение, что дела идут не совсем так, как следует. Николай II приказал генералу Иванову вернуться для восстановления порядка в столицу с ударным отрядом георгиевских кавалеров. Тем не менее ни царь, ни один из его советников так и не предприняли никаких мер по передислокации войск с ближайшего к Петрограду фронта. Сам генерал Иванов готовился к своему новому поручению с неуместной мечтательностью и тоской по дому, отправив адъютанта покупать подарки для всех своих друзей в Петрограде.
Восстание распространялось волнами по всей стране.
Ближе всего находился Кронштадт, один из форпостов вооруженных сил страны. Кронштадт был военно-морской базой Петрограда и городом-крепостью, в котором проживало 50 000 человек. Это были военно-морские экипажи, солдаты и молодые матросы, некоторое количество торговцев и рабочих. Все они находились за высокими крепостными стенами неприступных батарей и фортов на крошечном острове Котлин в Финском заливе. Офицеры Кронштадта славились своей жестокостью, граничащей с садизмом. Всего лишь семь лет назад несколько сотен матросов были казнены после подавленного мятежа, и память об этом была еще свежа.
Теперь матросы узнали о восстании. Им виден был дым пожарищ и слышна стрельба в Петрограде. Они немедленно приняли решение присоединиться к восставшим.
Поздно вечером 27 февраля в огромном Мариинском дворце, расположенном на Исаакиевской площади напротив собора, прошло последнее заседание кабинета министров царской России. К тому моменту город окончательно перешел в руки восставших. Министры признали этот свершившийся факт, подписав прошение об отставке, чем и окончили свое бесславное правление. Но это уже была лишь пустая формальность.
Александр Керенский, прекрасный оратор, имевший большое влияние среди представителей левых сил, энергичный и честолюбивый человек, который в то время был чуть старше тридцати пяти, стал незаменимым членом Временного комитета Государственной думы. Он руководил объединением военнослужащих и подчинением их Временному комитету, устанавливая таким образом своего рода порядок в городе. Он лично разъезжал по воинским частям Петрограда и выступал перед солдатами, объявляя им о создании в Государственной