– Посмотрим, как король с нашей подачи среагирует на все эти словесные выпады и открытое недовольство неблагодарного принца (ведь принц только с воцарением Людовика-справедливого, сумел вернуться обратно во Францию) политикой короля. – Сказал себе в нос Кончини, затем заметил, что опять привычно поглаживает свою бородку, после чего мгновенно бросил недовольный взгляд на Леонору и, не заметив её приметливого взгляда, нехотя убрав руки, подвёл итог. – Ну и, исходя из этого, будем делать дальнейшие выводы. – После чего посмотрел на сидящую за спиной королевы матери новую креатуру их партии – епископа Люсонского, Ришелье. – Первый шаг нами сделан – принц уверён королевой в том, что он получит то, что требует. Теперь осталось за малым – довести дело до логического конца. – Потирая руки, усмехнулся Кончини.
Ну а Кончини и Леонора были не одиноки в своём воззрении на принца Конде, который так дерзновенно и вызывающе, и не только осуждения и кривотолки, на глазах у всех занял этот освободившийся стул (а вдруг на нём по ходу пьесы, хотел присесть уставший король; вот почему этот стул специально никому не был предложен). Так находящийся в вечных поисках хорошей для себя участи и так уж и быть, для начала должности или места, герцог де Шеврез, сразу же заметил, вначале освободившийся стул, а затем его занятие принцем Конде.
– Помяни моё слово. Ему только дай повод, так он любого подсидит. – Сказал про себя герцог де Шеврез, глядя на принца де Конде, чья бесцеремонность определённо вызывала восхищение у многих, в том числе и у герцога де Шевреза, который и сам был не прочь занять какоё-нибудь более тёплое место при дворе. Где немилость высокородных особ всегда повышает шансы на твою милость и большую близость на занятие этих тёплых мест. Так что, для того чтобы тебе в будущем было тепло и комфортно, при таком-то огромном спросе на все эти тёплые места, то тебе определённо нужно проявлять хитроумную изобретательность в интригах и большую внимательность к задам занимающих, однозначно временно, свои места. С чем герцог де Шеврез и пытался справляться, проявляя свою внимательность к высокопоставленным вельможам и здравомыслие, прячась за спины других высоких вельмож.
А ведь то, что каждый из придворных, даже несмотря, хотя, наверное, как раз смотря на то, что он был герцог, движимый внутренними требовательными причинами своего я, желающего не только безопасности, но и большего комфорта, примыкал к той или иной клиентеле, всё это принималось, как неизбежная данность, которая даже укрепляла это придворное сословие. Что и герцогом де Шеврезом, с небольшими поправками на свою характерность,