Он откашлялся и слегка понизил голос:
«При всей моей буйной фантазии я не мог предположить, что партию Секста будет исполнять такая роскошная певица, как Каролина Периниова, и потому написал партию для тенора. Но такую мелочь для такой прекрасной вдохновительницы я изменю одним мановением руки.
Вас всех я прошу быть со мной терпеливыми, обещаю каждому исполнить все его пожелания, сделаю всё, что будет в моих силах. Призываю всех к честному, искреннему сотрудничеству. Содержание оперы и все сцены вам известны. Я буду репетировать ежедневно в удобное для вас время. Общую репетицию оговорим вместе. Надеюсь, наша совместная работа будет приятна и доставит всем удовольствие».
Моцарт поклонился, с его лица скатилось несколько крупных капель пота прямо на белоснежные кружева манжеты, выглядывающей из рукава превосходного сюртука. Маэстро не обратил на них внимания. С этой минуты все дела завертелись одно за другим, как в карусели.
Моцарт подошёл к Зюссмайеру:
«Франтишек, достань из папки все партии, пусть с ними ознакомятся наши замечательные певцы, прежде чем мы отдадим их копиистам».
Замечательные певцы внимательно следят за перелистыванием нот и с итальянским темпераментом едва ли не выхватывают из рук каждый свою партию. Стоит кому-то лишь заметить титульный лист с именем своего героя, тут же, коснувшись нот глазами, начинает напевать.
Синьора Каролина Периниова с грустью держит в руках партию, написанную для тенора, а Моцарт, утешая, гладит её по ручке, обещает завтра же предоставить полностью переделанные ноты. Он немедленно начнёт работать, вот только сегодня послушает её немного. Пусть она будет так любезна, что-нибудь споёт для него с удовольствием и вдохновением.
Появился строгий и очень деловитый контрабасист Грамс. Его интересует нотный материал, копиисты готовы к работе, ждут за дверью. Гвардасони немедленно вскочил, как лев, бросился в толпу размечтавшихся артистов, стал выдёргивать партии у них из рук и передавать пану Грамсу.
От Тыновой колокольни пробило полдень. Моцарт вздрогнул, положил руку на плечо Кухаржа:
«Так было в прошлый раз, когда мы раздавали партии „Дон Жуана“, помните, дорогой друг? Не забыли?»
«Как не помнить, невозможно забыть, дорогой наш маэстро. И сегодня я так же, как и в прошлый раз, уверен в успехе. Говорил я тогда: всё, что создано Моцартом, чехи обязательно полюбят. Могу повторить от всего сердца, маэстро».
Моцарт от души пожал другу руку. Подошли Стробах и Праупнер. Моцарт предложил начать завтрашнюю репетицию в девять утра. Гвардасони прокричал командным голосом:
«Синьоры, завтра в девять маэстро Моцарт