– Я слышу его, – кивнула она. – Похоже на шум открывшейся плотины. А потом появляются отдельные голоса. Много отдельных голосов. Кто-то с кем-то спорит, кому-то угрожает… Слышны даже приглушенные выстрелы…
– Несмотря на жару, в городе полно народа, – сказал я. – Люди вышли на улицы, меня до одури захлестывают их мысли. Будь я святым, пришлось бы слушать их без конца.
– Да, словно молитвы, – согласилась Мона. – Все эти мольбы и просьбы.
– Такова обязанность святых, – уверенно произнес я, как будто мне это было известно.
А потом меня будто оглушили одним ударом. Я почувствовал их присутствие…
Квинн наткнулся на них одновременно со мной.
– Бог ты мой, – изумленно прошептал он.
– Не выпускай их из виду, – велел я.
– О ком вы? – спросила Мона, оборачиваясь к Квинну и глядя ему прямо в глаза. – Я их не слышу.
О, это была самая настоящая удача! Я был вне себя от злости и одновременно счастлив до безумия. Я сфокусировал свое виденье.
Да, все верно: питаются, убивая наугад. Парочка вампиров – мужчина и женщина, невероятно жестокие по природе, но при этом манерные и с претензиями, одетые в фирменные кожаные шмотки и увешанные золотом, они упиваются своим могуществом, хозяйничают в Новом Орлеане и отпускают шуточки в адрес «великого вампира Лестата», в существование которого на самом деле не верят (а кто верит?). Напившись крови, они гуляют по моему Французскому кварталу, а потом направляются в роскошное логово в дорогом отеле, запирают дверь на ключ, включают телевизор и веселятся, их смех эхом отражается от потолка. Дело сделано, невинные жертвы брошены в безлюдных переулках, а они наслаждаются музыкой или картинами из жизни смертных на цветных экранах и ощущают себя исключительными существами, намереваясь выспаться днем в отвратительных старых склепах с побеленными стенами на кладбище Сент-Луис. Очень дерзко с их стороны! Сами того не подозревая, ждут своей смерти.
Я откинулся на сиденье и тихо рассмеялся.
– Какая жирная добыча! Просто роскошная нечисть! Не сомневайся, Мона готова. Кровь врага как быстродействующий наркотик. Идеальный вариант для Моны. И чем скорее она научится драться с себе подобными, тем лучше для нее. И тебе, Квинн, не помешает. Ты еще не сталкивался с такими великолепными отбросами, как эти.
– Но для нее все должно пройти безупречно, Лестат, – сказал Квинн. – Ты же знаешь, что произошло в мою первую ночь. Я допустил промах. Я не могу позволить, чтобы с ней случилось что-нибудь скверное…
– Ты разбиваешь мое хрупкое сердечко, – притворно возмутился я. – Разве вы с Моной одни? Я же с вами! Ты действительно думаешь, что я не справлюсь с этой парочкой бродяг? Это с тобой, Квинн, я почти ручной и добродушный. Ты забываешь, кто я на самом деле. Впрочем, возможно, я и сам об этом забыл.
– Но чем все это закончится? – не унимался Квинн.
– Ты так неподдельно наивен, – заметил я.
– Мог бы уже