Вечером я решила это исправить, я решила, что на вершине Маяка должен, во чтобы то ни было, гореть свет.
Когда Нина вычистив до блеска кухню, замочив белье, отправилась штопать перед телевизором, я проникла на ее территорию. Спички она всегда держала в одном и том же месте, это Нина называла «порядком». Грубые деревянные дверцы старого кухонного шкафа легко пошли мне навстречу, я схватила спичечную коробку и тихонько выскочила на задний двор.
Я нажимала на скрипучие педали велосипеда с невиданной силой, что-то, живущее во мне и пускающее огненные стрелы, пронзающие сердце, ликовало. По правде сказать, это была его затея, он борец, выступающий за справедливость.
Поднявшись на вершину я соорудила нечто наподобие костра, который в солнечные дни, мы с отцом разводили, чтобы приготовить себе что-то съедобное, когда подолгу гуляли на свежем воздухе. Только в этот раз куча из веток, старых газет, иссохшей травы была намного больше, мне пришлось изрядно повозиться, прежде, чем результат принес удовлетворение.
В полутьме Маяка вспыхнула искорка и в ту же секунду погасла, первая спичка дала осечку. Я присела на корточки и достала вторую. Она сработала, огонь набирал силу, тени, отбрасываемые языками пламени плясали на выбеленных известью стенах. Я не могла отвести взгляда от света, он заполнял собой все пространство, тьма отступала, а вместе с ней отступали страхи.
Утром деревенские рыбаки, сортируя свой ночной улов, рассказывали, как посреди ночи, на Маяке вдруг вспыхнуло пламя. Они сочли это за особый знак, когда приходят трудные времена, людям необходимы знаки, это их ободряет, в подобного рода знаки многие из нас верят больше, нежели в себя самого. На суше им никто не поверил, все знали – Маяк давно бездельничал, грея свои каменные стены в лучах южного Солнца.
По возвращению домой с причала, где Нина обычно покупала свежую рыбу, ее ждало разочарование. Она поверила, что свет, лившийся считанные минуты с вершины Маяка этой сырой, холодной ночью, тот самый «особый знак», он вселил в ее душу надежду на лучшее.
Разочарование состояло в том, что моя вчерашняя одежда, сброшенная кучей в ванной комнате, была мягко говоря грязной и пахла дымом, на ботинки налипла глина, сухие листья и трава, в кармане куртки предательски позвякивали спички. Стоит ли рассказывать, что расплата за непослушание была ужасной. Нина пришла в ярость. Ей пришлось чистить мою одежду, мыть волосы, в которые въелся запах дыма, наставлять меня