– В Москве в настоящее время большая смута. На престол сел Василий Шуйский. А царь Дмитрий Иванович спасся, его укрыли верные люди. Сейчас он в Самборе и собирает войско, чтобы вновь вернуться в Москву – занять свое законное место и наказать заговорщиков. Государь ждет тебя. Ты ему сейчас очень нужен, ему необходима твоя помощь. – Посол достал из-за пазухи грамоту, протянул Болотникову со словами: – Отдашь только в руки государю Дмитрию Ивановичу.
Болотников взял конверт, заверил:
– Лично передам в руки царю. Служить государю будем всем нашим войском, не жалея живота своего!
Шляхтич встал и напоследок попросил:
– Поторапливайся, Иван Исаевич, ибо царь в беде. Можешь и опоздать…
Сейчас ему не спалось, на душе было пусто и смутно: государь не захотел с ним разговаривать сегодня и встречу назначил на утро. Болотников походил по шатру, затем накинул на плечи кафтан, вышел посмотреть, что происходит кругом, как несут службу дозорные.
Он спустился с пригорка к берегу реки, присел на большой камень, крепко задумался и незаметно для себя потерял связь с реальным миром. Перед глазами появилось свечение. Этот свет озарил речку, и прямо по ней, даже не касаясь ногами воды, к нему шла женщина в белой одежде. Волосы и голубой платок развевались по ветру. Глаза ее и лицо были до боли знакомы. Он еще никогда не видел таких строгих глаз. Они сияли и пронизывали его насквозь. В сознании Ивана прозвучал ее голос, нежный, мягкий, материнский:
– Тебя ждет удача! Тебя ждет слава! Много крови русской прольет твое войско. Желая правды, ты не сможешь отстоять, чего хотел, ибо смута на Руси будет великая. Придет время, ты будешь жив, но никогда уже не увидишь пути, будешь набирать к себе в войско, но оно будет мертвое.
Иван силился встать, спросить у женщины, кто она, но руки и ноги были тяжелыми. Видение исчезло. Болотников встал, озираясь вокруг, не понимая, что же произошло: было это видение или сон.
Кругом по-прежнему стояла глухая летняя ночь: стрекотали кузнечики, фыркали лошади, которые паслись невдалеке, шелестели листья плакучих ив у реки.
Совершенно утомленный, в душевном смятении атаман вошел в свой шатер. Он повалился, не раздеваясь, в постель и заснул тревожным сном.
Снилась ему Мария – его трепетная любовь юности. Предстала она перед ним в черном платье, и лицом такая же юная и красивая, только ее прекрасные глаза были полны слез. Она молча смотрела на него, и от этого на душе было тоскливо и больно. Видение Марии растворилось, и ее сменила все та же женщина в белом. Она наклонилась над ним и прошептала:
– Ты, Иван, стоишь на пороге больших испытаний. То, что было у тебя раньше – уже прошлое, но то, что будет… – женщина замолчала, ее образ стал удаляться, и уже как бы издалека он услышал ее голос:
– Это твой крест! Это твой путь!
Когда образ