Если раньше я ненавидел предмет Лафортаньяны, а она сама мне просто не нравилась, то в предэкзаменационный день я ее уже ненавидел, а предмет просто ни во что не ставил. Но я был уверен: не было ни одного студента во всем университете, который бы имел дело с этой мерзкой женщиной и не опасался ее, по крайней мере. Я опасался…очень сильно. Мне было не страшно, что из-за ее жуткого предмета меня могли отчислить, а вот то, что она могла унизить меня прилюдно, не давало мне покоя.
Естественно, Люцифер занимался чем угодно, только не подготовкой к мракобесью. Что меня больше всего поражало, да нет, просто убивало, Нинель все еще была в нашем доме. Черт возьми, с одной стороны я искренне хотел порадоваться за брата – возможно, он нашел девушку, которая ему в самый раз. Но с другой стороны – мне это не нравилось. Мне не нравилось, что в нашем доме будет шляться еще одна девушка…причем очень сексуальная и притягательная… В общем, Люцифер весело проводил время, вместо подготовки к экзаменам.
Нинель. Я даже не знал, была ли эта девушка из нашего университета, но то, что она не собиралась встречаться с Лафортаньяной – это был очевидный факт. Когда мы завтракали перед выходом в университет, к нам присоединились Люц и Нинель. На этот раз девушка была одета… по-человечески, но мой придурковатый брат смотрел на нее так, словно с ума сошел. И тогда я усмехнулся: мне в голову пришла идеальная мысль, злая, подлая и правдивая. Благодаря своему бреду я сразу все понял. Я понял, почему Люц так стремительно цеплял Розу, почему смотрел на нее, как на кусок мяса, почему в его глазах пылала страсть, обтрахавшаяся с ненавистью. Ревность. Черт побери, это была ревность. Никогда не думал, что буду ревновать этого недоноска Люцифера к бабе. Мне не нужна была его сексапильная девушка, я боялся, что она уведет Люца из дома. Но что я мог сделать? Я мог только соврать себе и сказать, что искренне желаю брату счастья… Я все-таки эгоистичная сволочь. Хотя именно по причине ревности мой брат доставал Розу… как я думал.
Они расселись за столом. На их мерзко-блаженных рожах застыла гримаса счастья, а на моем мерзком сердце появился рубец. Я начинал ненавидеть стерву, сидящую рядом и мило воркующую с моим братом.
– Сегодня будет весело! – улыбнулся Люц Розе. – Ты готова, лапушка?
Мне захотелось заржать! В глазах Люцифера все равно металась чокнутая страсть к Розе. Я видел по нему, что он хотел ее…
Нинель – самый красивый презерватив, который когда-либо был у брата. Мне было жаль, что его, уже использованный, выкинут в унитаз, где канализация смешает его с калом. Вот, кто такая была Нинель! И понял я это именно тогда,