В университете мы никогда не показывали то, что происходит между нами троими. Роза, как обычно, мерзко красила брови, сидела и послушно строчила сволочные лекции.
Люцифер, по-моему, уже перетрахал весь университет и целеустремленно продолжал доделывать свои скверные делишки.
В курилке Роза и Люц обменивались любезностями и улыбками, иногда даже угощали друг друга сигаретами и спрашивали «как дела». Я настраивал себя на то, что просто не надо обращать внимание на их разборки и все само уладится.
Самая муторная гадость для Люцифера было то, что мы с Розой жили вместе в нашем с братом доме. Мы втроем и иногда забредшие шлюхи Люца. Опять же, дома брат только любовался ее телом по утрам в ванной, а днем они старались не замечать друг друга. Но видимо учеба в фаршмачном заведении сказывалась, так как за столом они могли сидеть и улыбаться друг другу, словно были давними друзьями.
По вечерам я брал нам пива и сидел, смотрел, как Роза учит чуть ли не наизусть охи и вздохи Лафортаньяны, сумасшедшие лекции Рэйта, и злостные слова Рене. Я подпирал голову рукой и внимательно наблюдал за ней, как она хмурит брови, читая очередную лекцию, иногда улыбается, а иногда ее глаза слипались, но она настойчиво продолжала сидеть и зубрить. Она ни разу не возмутилась тем, что у нее написано в тетрадке. Я не мог понять – почему? Почему она так безразлично относилась к тому, чему нас учили? Неужели ей было действительно наплевать?
Со временем я перестал задаваться вопросами. В конце концов, ее голова и мозги, почему я должен лезть в них?
В один день я шел по коридору и, увидев впереди виляющую пятую точку Лафортаньяны, почему-то решил, что самое время узнать, как избавиться от жуткого «хвоста» перед сессией.
– Профессор! – заорал я, как раненый и тут же подумал, что она просто препаскудная сука!
Я крикнул так громко, что на мой голос обернулись все, кто бы в коридоре, кроме этой твари, которая была ближе всех ко мне. Перед моим лицом все также продолжал вилять зад в обтягивающей юбке до колен. Кончики ее ушей поползли вверх, отчего я сделал вывод, что эта мегера еще и улыбается.
– Профессор! – я позвал снова.
Все повторилось. То же самое – все оборачиваются, мадам игнорирует. Ее высочество обернулось только после того, как я позвал еще пару раз.
– Вы меня зовете? – спросила она тонким голосом и захлопала глазами.
«Нет, я просто так тут бегаю и ору. Мне надоело смотреть на твою задницу, поэтому я позвал», это все, что было у меня на уме. Но я промолчал и кивнул головой. Лафортаньяна улыбнулась и с пафосным лицом скрестила руки на груди.
– Ну что ж, мистер Прей, я слушаю Вас! – она мгновенно сделала вид, что ничего не понимает, с чего бы это посреди перемены ее беспокоят студенты за две недели до начала сессии.
– У меня один долг по Вашему предмету! – сообщил я ей.
– Ну