Следующая неделя пролетела как один день. Все время мы проводили вместе: встречались утром на пляже и расставались глубокой ночью, хорошенько набравшись в одном из прибрежных баров. Особенно мне запомнился вечер, когда, крепко выпив, мы спустились к воде. Море отхлынуло, и холодные, остывшие груды скал едва блестели в густой тьме. Вода слилась с небом, и границу можно было различить лишь по звуку волн. Я тут же навернулась, провалившись каблуком в какую-то щель. Мимо пробежал мелкий встревоженный краб. Маша и Юля кинулись меня поднимать, но я прочно застряла в каменной расщелине. Наконец лениво подошел Винсент, легко вытащил меня из ловушки и усадил на ближайший булыжник.
Он посмотрел на мои туфли, поцокал языком и вдруг опустился на колени и осторожно расстегнул ремешки. Его сильные, шершавые пальцы как-то очень правильно обхватили щиколотку, и волоски на моих руках встали дыбом.
– Можно я понесу твою обувь? – спросил Винсент.
Я кивнула. Он подхватил мои туфли и пошел туда, где шумело море, а я брела следом, словно околдованная. Один лишь раз со мною случалось такое раньше – когда усатый учитель танцев в десятом классе впервые встал со мной в пару и большая мужская ладонь легла мне на спину. Я была пьяна, и мне хотелось что-то сказать Винсенту, что-то хорошее. Что-то о том, что, не будь у меня парня в России, я бы, наверное, его, Винсента, полюбила, и если бы только можно было так все устроить, чтобы мы вчетвером навсегда здесь остались…
Я уже даже открыла рот, чтобы что-то такое сказать, но тут Винсент остановился, крутанул мою босоножку за ремешок, и она улетела в море. А за ней и вторая.
Развернувшись, он спокойно прошел мимо меня.
– Ты выбросил мои туфли, – прошептала я, почти не веря в происходящее.
– Что ты там бормочешь на русском? Я ничего не понимаю! Твои туфли были ужасны. Я куплю тебе новые.
– Винсент! – заорала я что есть мочи. – Винсент, ты хуй!
Никаких туфель он, разумеется, мне не купил.
Хорошо помню я наш последний вечер.
Мы сидели за круглым столом у него дома, разговаривали, пили вино. Я наконец решилась спросить Винсента, почему он всегда знакомится с русскими.
– Моя жена была русской.
– Ого! А где она сейчас?
– Не знаю. Скорее всего, в России.
– Эй, расскажи!
– Сначала вы. Про тебя, Юля, я уже все знаю. Так что Маша. Ты замужем?
Юля оскорбленно отвернулась. Маша замешкалась.
– Ну… нет.
– Была?
– Нет, но…
– Но?
– Я любила одного человека, и он должен был стать моим мужем.
Видно было, что слова даются ей тяжело, словно она вообще не понимает, зачем говорит. Возможно, не будь мы все пьяные, она бы и промолчала.
– Я не в Москве родилась. Я только недавно переехала, всего год назад. Леша… он был очень важным человеком в моем городе. Очень уважаемым. Его боялись.
– Криминал? – спросил Винсент.
– Не совсем… то есть да. Да. Можно