– Что? Лесом тоже должен заниматься командующий? – вскипел Врангель.
Кутепов, принявший этот гневный упрек на себя, тихо сказал:
– К сожалению, Северная Таврия тоже безлесная. Приходится обходиться своими силами.
– Каким образом?
– Сейчас я вам покажу.
Они проехали вдоль обрыва. Крохотные деревушки, фольварки немцев колонистов, сколько видел взгляд, были разрушены. Сиротливо стояли одни лишь стены. У иных домов копошились люди, то ли растаскивали ещё не до конца разворованное, то ли пытались превратить развалины в некое подобие жилья, чтобы в нем пережить зиму.
– Отменно постарались, – упрекнул Кутепова Врангель.
– А что было делать, ваше превосходительство? – вступился за Кутепова Макеев. – Голая степь, ни деревца, ни кустика. С кирпичом как-то обходимся. А вот лес необходим для обустройства наблюдательных пунктов, землянок. Больной, обмороженный солдат не сможет воевать. Вынужденно берем – от безвыходности. На благое дело.
– Разве что на благое, – подобревшим голосом сказал Врангель. – Будем надеяться, Бог нас простит.
Они проехали вдоль берега ещё несколько верст, и Врангеля повсюду радовали едва не в полный рост вырытые окопы, обустроенные пулеметные гнезда и землянки. Кое-где солдаты весело подчищали окопы, обживали землянки, маскировали их.
Сопровождавший Врангеля Шатилов вдруг резко дернулся и едва не упал с коня. После чего удивленно посмотрел на Кутепова:
– Что это, Александр Павлович? Шмель – зимой? Никогда не слыхал про такое.
– Это – пуля. Обычная пуля на излете, – спокойно пояснил Кутепов. – Она уже не свистит, а словно бы от бессилья жужжит. Безвредная пуля.
– Однако! – сокрушенно покачал головой Шатилов. Коротко взглянув на часы, твердо сказал: – Скоро начнет темнеть. Пора бы и домой.
– Да, пожалуй! – согласился Врангель и обвел всех взором. – Благодарю… Доволен… Многое сделано, многое ещё предстоит сделать. Но Крым и ныне уже для большевиков неприступен.
В Джанкой они вернулись уже в глубоких сумерках. По дороге все ещё месила грязь бесконечная вереница беженцев, надеявшихся спастись за надежными стенами Крыма.
Глава четвертая
Едва уставший с дороги Врангель вошел в свой салон-вагон, как к нему тут же явился старший адъютант Михаил Уваров.
– Ваше превосходительство, генерала Бруссо и адмирала Дюмениля я известил о вашем желании встретиться с ними. Они сейчас в Севастополе и готовы навестить вас в любое удобное для вас время, – доложил он. – Кроме того, сюда, в Джанкой, прибыл генерал Слащев. Просит о встрече.
– Как он здесь оказался? – недовольным голосом спросил Врангель.
– Я так понял, он здесь в своем вагоне. Вероятно, прицепил его к попутному поезду. Это же Слащев!
– Что