Священное опьянение. Языческие таинства Хмеля. Дмитрий Гаврилов

допьяну всем эйнхериям» («Видение Гюльви»). Обратите внимание, что кравчая – именно Скегуль, которая присуждает победу на поле брани. Хотя, как будет видно из дальнейшего, валькириям, проводницам в Мир Иной, свойственно также и поить героя, погружая его в иную реальность. Напомним, что Мимир – искушенный в таинствах сущего, в «оккультных» знаниях великан, источник которого находится в корнях Мирового древа. Это обстоятельство весьма важно для понимания потаенной священной сущности питейного меда.

      Валькирия с рогом мёда встречает Одина, приезжающего на восьминогом коне Слейпнире. Рельеф на руническом камне с о. Готланд

      Эйвинд Погубитель Скальдов сочинил песнь о смерти Хакона конунга и о том, как его встретили в Вальгалле. Эта песнь называется «Речи Хакона». И говорится в ней так (Сага о Хаконе Добром):

      – Хермод и Браги,

      Встречайте героя, —

      Рек Хрофтатюр, —

      Ведь конунг, видом

      Подобный витязю,

      Сюда путь держит.

      Воитель молвил,

      Он с битвы явился,

      Весь покрытый кровью:

      – Уж очень недобрым

      Мнится нам Один,

      Нам нрав его страшен.

      – Ты здесь с эйнхериями

      В мире пребудешь.

      Мед от богов прими!

      Ярлов недруг,

      У нас обретешь

      Восемь братьев, – рек Браги.

      Здесь Браги – тот самый бог-поэт, чье имя, как и имя ведического Сомы, связано с названием хмельного напитка, причем не простого, а волшебного.

      Валькирия Брюнхильда, наполняя кубок освободившему ее от Одинова заклятья Сигурду, молвит:

      Вот кубок браги,