Королеву же тем временем лечили традиционными средствами. К животу ей прикладывали порошки алоэ и ладана. Такие трудные роды, как были у Екатерины, могли привести к разрывам влагалища. Такие травмы не лечили, давая им зажить естественным образом. Однако в условиях антисанитарии разрывы часто инфицировались, что приводило к печальным результатам. Чтобы успокоить и согреть те части тела, которые подверглись растяжению, женщин часто заворачивали в только что состриженную овечью шерсть.
Екатерина поправлялась после родов, а Марию поручили заботе кормилицы, Катерины Поул, жены одного из приближенных слуг короля. Катерина кормила Марию первые два года жизни. Колыбельку принцессы качали четыре няни. Еще у нее была более востребованная служанка – прачка. Сразу же после рождения Марии был назначен казначей, который распоряжался финансами ее двора. Ей также назначили духовника и фрейлину. У крохотной принцессы был собственный миниатюрный двор. Эти люди стали ее семьей – они были ей куда ближе, чем родители. Удивительно, но у нас нет никаких сведений о том, что Мария воспитывалась вместе с детьми знатных аристократов, которые могли бы играть с ней в детской, а потом и вместе учиться.
Главной няней Марии была Элизабет Дентон. Эта опытная матрона руководила еще детской ее отца. Но ко времени рождения Марии Элизабет была уже стара, и в 1518 году ее заменили энергичной и способной леди Маргарет Брайан. Наибольшее влияние на принцессу оказывала ее главная гувернантка, Маргарет Поул, графиня Солсбери. На ее назначении настояла королева, которая была дружна с Маргарет. В жилах дочери несчастного герцога Кларенса, брата Эдуарда IV, текла королевская кровь, и она считалась одной из знатнейших дам королевства.
Новорожденную Марию пеленали в традиционный свивальник. Но, как только она стала более подвижной – примерно в год, – ее стали одевать в платьица длиной до щиколотки. Маленьким девочкам обычно шили миниатюрный вариант взрослой женской одежды, хотя до возраста двух-трех лет они не носили корсетов (и даже позже корсеты для девочек были не столь жесткими). Детские платьица застегивались на спине и не имели шнуровки впереди[133].
Как ни рад был король обретенной дочери, ему все же нужен был наследник. И он продолжал регулярно посещать постель Екатерины, несомненно сознавая, что ее плодовитость стремительно угасает. Два года прошли бесплодно, но весной 1518 года у королевы появились основания надеяться на новую беременность. Генрих сообщил новости Вулси в апреле. Вскоре после этого он вместе с женой уехал из Лондона, чтобы не заразиться потницей. Вместе с небольшим количеством придворных