Генрих VIII – в буквальном смысле слова – на голову возвышался над большинством своих придворных. Его рост составлял 6 футов 2 дюйма (188 см), объем груди – 42 дюйма (106,7 см), объем талии – 31 дюйм (79 см). Он обладал красивой, спортивной фигурой[123]. От своих предков Йорков он унаследовал красоту. Генрих VIII был очень похож на деда по материнской линии, Эдуарда IV. Он всегда был чисто выбрит, а волосы его были короткими и аккуратно подстриженными. Венецианский дипломат, посетивший английский двор в 1515 году, с восторгом отзывался о молодом короле: «Это самый красивый монарх, какого мне только доводилось видеть; выше обычного роста, он обладает исключительно красивыми икрами, телосложение его отличается красотой и яркостью, прямые рыжие волосы коротко подстрижены по французской моде, а округлое лицо настолько красиво, что могло бы принадлежать прекрасной женщине». Томас Мор, который вскоре добился высокого положения при дворе Генриха, отзывался о нем не менее восторженно:
Он в благородном величье средь тысячи спутников виден,
И августейшая стать силой такой же полна…
Пылкая сила в глазах, обаятелен облик, а щеки
Цвета такого, какой видим мы разве у роз[124].
Генрих был истинным спортсменом, находившим удовольствие в демонстрации своей силы и ловкости на турнирной арене. Будучи истинным принцем эпохи Ренессанса, он достиг больших успехов в музыке, стихосложении и языках. Личным наслаждениям он предавался с той же безграничной энергией и упорством, с какими его отец занимался политикой. Генрих унаследовал знаменитое обаяние и харизму семьи своей матери. Обаятельный, остроумный, очень щедрый, он был, по словам Эразма, «человеком большого сердца». Томас Мор писал так: «Король умеет заставить каждого человека почувствовать, что его общество доставляет ему истинное наслаждение». Венецианский посол так оценил Генриха: «Рассудительный, разумный и лишенный каких-либо пороков»[125].
Но у натуры нового короля была и другая, более темная сторона. Избалованный в детстве, он вырос очень вспыльчивым, импульсивным и тщеславным юношей, обладающим непредсказуемым характером. Приближенные быстро почувствовали, как легко и быстро можно потерять его благосклонность. Всего через несколько дней после восхождения на трон Генриха VIII самые непопулярные придворные его отца, Эмпсон и Дадли, оказались в Тауэре по сфабрикованным обвинениям в предательстве, а в следующем году были казнены.
Генрих стремился избавиться от всего, что напоминало о правлении отца, но при этом не забыл тех, кому был обязан троном. Он свято хранил одеяния ордена Подвязки, принадлежавшие его умершему брату Артуру. Хотя Генрих не отличался сентиментальностью и с радостью избавлялся от одежды и вещей бывших фаворитов, эти одеяния он тщательно хранил в личном гардеробе до конца своей жизни – возможно, в знак признания того, что именно смерть брата сделала