– Интересная у тебя жизнь.
– Можем махнуться.
Марина сняла пультом дом с охраны, открыла дверные замки, включила свет, первой шагнула внутрь.
Гостиная была просторной, с большими окнами, с тяжелыми шторами, высоченным потолком. Гулкая и нежилая.
Прошли в кухонное отделение в дальнем углу, Марина принялась выгружать принесенные продукты, засовывать их в холодильник.
Баринов стоял в сторонке, с интересом наблюдал за ней. За ленивыми, подчеркнуто неторопливыми движениями, за изгибом спины, за хищной кошачьей пластикой.
– Что? – подняла она голову.
– Ничего. Смотрю.
– Ну и чего увидел?
– Красиво двигаешься.
– А раньше не замечал?
– Как-то было не до этого.
Марина оставила занятие, почти вплотную подошла к нему, взглянула с насмешкой и ощущением превосходства.
– Знаешь что, парень?
– Догадался.
– Раз догадался, держи в голове, не выплескивай. А станешь наглеть, выхватишь в бубен.
– Это не в наших правилах, мадам, – широко улыбнулся Егор.
– Не в наших тоже. Но бывают исключения.
Марина вернулась к сумкам, выложила в холодильник оставшееся, поставила на стол два бокала, достала бутылку красного вина.
– Открой.
– Один пить не буду.
– А тебе, может, никто и не предлагает.
– Не боишься, что за рулем?
– Боюсь, когда без руля. Особенно ночью. Одна шпана кругом, ходить страшно.
Баринов взял штопор, легко и привычно вынул пробку, налил в оба бокала.
– За что выпьем?
Марина тоже взяла бокал, подумала. Неожиданно предложила:
– За твоего Кешу.
– С чего вдруг к нему так прониклась?
– Ты против?
– Странно как-то.
Сделали по глотку, Марина разложила сырную и колбасную нарезку по тарелкам, нарезала помидоры, прочие овощи, кивнула на стул.
– В магазин полез за деньгами?
– Ну не за тобой же!
– А там ничего не было. Инкассаторы все вывезли.
– Значит, не рассчитал. – Баринов отпил вина.
– Хочешь вытащить Кешу из дурки?
– Буду стараться.
– Сколько нужно?
Егор молчал, смотрел на Марину насмешливо и с накатывающей тихой яростью.
– Изображаешь гордого?
Он продолжал молчать.
– А может, я хочу помочь?
– Уже помогла. От ментов увела, в хату затащила, пойла налила.
– Поэтому презираешь?
– Если точнее, ненавижу.
– Вот так прямо?
– А чего финтить?.. Да, ненавижу. И тебя, и твою семейку. И ты знаешь, за что. Поэтому хочешь откупиться. Бабло предлагаешь.
– Сейчас свалишь отсюда.
– Легко!.. Не привыкать быть подзаборным. А ты, как свалю, нажрешься, выть будешь, по стенам лазить, проклинать всех. Потому что еще не до конца гнилая. Не до конца конченная стерва.
Марина,