ессеев; он познал духовную связь этих последних с первоначальным христианством и, таким образом, идейное сродство между христианством и иудаизмом. Страницы, на которых Вл. С. излагал свой взгляд на вышеупомянутые религиозные партии и на отношения к ним христианства, принадлежат к самым поучительным, убедительным по содержанию и самым остроумным и прекрасным по форме, когда-либо по этому предмету написанным. Я, по крайней мере, в относящейся сюда литературе не знаю ничего подобного. Приведу наиболее интересное для нашего предмета его краткое резюме, разъясняющее связь христианства с названными религиозно-политическими партиями. «Эта последняя черта, т. е. ожидание царствия Божия, – говорит между прочим Вл. С, – делает ессеев несомненно предвестниками христианства. В других отношениях христианство имеет свои исторические корни не в ессействе, а в фарисейском раввинизме. Не подлежит никакому сомнению, что преобладающая форма евангельской проповеди (притчи) не имеет в себе ничего специфически-христианского, а есть обычная форма талмудических агад… Вообще, при создании новозаветного храма не было надобности изобретать новый материал. Христос и Его апостолы употребляли в дело те кирпичи, которые были у них под руками. Даже самый план здания был нов не в своих частях, а в их соединении,
в целости религиозного идеала. Ближайшим образом евангельская идея соединяла в себе то, что было положительного и истинного в трех еврейских партиях. Принцип религиозной власти и житейской мудрости, которого держались и которым злоупотребляли саддукеи, не был отвергнут Христом, а получил от Него высшее освещение и утверждение. «Дана Мне всякая власть», «будьте мудры как змии» и т. п. Точно так же фарисейский принцип закона и оправдания делами был решительно утвержден в учении Христа, пришедшего не разрушить закон, а исполнить его, и требовавшего от Своих учеников деятельных плодов истинной веры. Таким образом, в пути евангельском сходилось то, что было истинного в путях саддукеев и фарисеев, а как цель пути возвещалось то самое, о чем мечтали ессеи – царство Божие и правда Его»
[2].
Уже одни такие убеждения должны были приблизить Вл. С, как истинного христианина, к еврейству настолько, по крайней мере, чтобы заинтересоваться судьбою последнего, познакомиться с ним, как с родником первоначального христианства, изучить его в прошлом и настоящем. Это Вл. С. и сделал. С живейшим интересом он зачитывается еврейской историей и историей еврейской литературы, а одно время увлекается чтением сочинений о каббале. Таким образом. Вл. С, не будучи специалистом по еврейской науке, успел усвоить себе идейное содержание этой науки и приобресть солидные, разнородные познания, касающиеся учения и исторического быта еврейства. Это дало Вл. С. возможность прийти к заключению, что «между законничеством Талмуда и новозаветною нравственностью, основанной на вере и альтруизме, нет противоречия в принципе. Принципиальный спор между христианством
