Форма его лба доказывала ум, длинный тонкий, но с подвижными ноздрями обличал хитрость и чувственность.
Одет он был безукоризненно.
Увидав входившую Анжель, он пошел к ней навстречу с любезною, хотя и фамильярной улыбкой частого гостя.
– Я вас побеспокоил, моя дорогая? – спросил он ее.
– Да, я занята!.. – резко отвечала она, не поклонившись и не подав ему руки.
– О, я вас долго не задержу. Я пришел…
– За деньгами?.. – перебила она презрительным тоном.
Перелешин улыбнулся.
– Какая вы угадчица!
Анжель пожала плечами.
– Сколько вам? – спросила она.
– Мне очень нужны деньги… Дайте мне тысячу рублей.
– Сегодня уже тысячу!
– В счет будущего.
– Какого будущего? – отрывисто спросила она.
– Господи! С моим именем, в мои лета, с представительной наружностью, развитым умом и отсутствием способности чувствовать угрызения совести всегда можно рассчитывать на будущее, – отвечал он.
– Вы ошибаетесь, если предполагаете, что мне это наконец, не надоест, – заметила Анжель.
– Какие-нибудь несчастные десять радужных вас не разорят! Притом вам известна моя преданность. Ведь я далеко не неблагодарный. Я, который служу вам верой и правдой. Я могу вам оказать много услуг, я уж вам это доказал…
Он окинул ее испытующим взглядом. Она молчала.
– Я проигрался, – продолжал он.
– Вы?.. Это меня удивляет.
– Мне не везло…
– Верно, за вами очень внимательно наблюдали?
– К чему эти шпильки? Если я не заплачу в назначенный срок… то я пропаду, потеряю всякий кредит…
– Да, – медленно заговорила она, – нужно уметь прятать концы в воду! Но вы отлично устроились и, не имея ни гроша за душой, живете так, как будто получаете, по крайней мере, тысяч двенадцать ежегодного дохода. Без вас не обходится ни одно удовольствие, ни один ужин, ни один пикник. Вы бываете в клубах, играете по большой и вообще… выигрываете. В трудные же минуты вы не забываете меня… Все это дает вам возможность бывать в свете, и не все из порядочных людей решаются не подать вам руки.
– Так что я могу быть иногда полезным другим… – с ударением отвечал Владимир Геннадьевич, – хотя бы в качестве охотничьей собаки, выслеживающей дичь… или верного друга…
Он посмотрел на нее в упор вызывающим взглядом…
– Хорошо сказано! – промолвила она, не обратив внимания на этот взгляд. – Вы не лишены остроумия, мой друг, а я всегда имела слабость к умным людям – они приятное явление между болванами.
Она вынула из кармана бумажник, отсчитала из него десять радужных и передала Перелешину.
Он спокойно взял их и приблизил руку Анжель к губам изящным движением светского человека.
– Не будет ли каких приказаний? – спросил он.
– В настоящую минуту никаких.
– Прощайте.
Он поклонился и вышел.
Анжель