Магический код. Ольга Егорова

была, никакое это не видение, и не перегрелся он на солнце. Только вот какого черта он ломает себе голову над этой несуществующей проблемой? Какая разница, была ли, не была ли девчонка и куда она подевалась, если он все равно завтра уезжает и больше никогда ее не увидит. И вот это состояние подвешенное, эти мысли глупые, эта растерянность детская – не про него, не про него все это! Мужик ведь взрослый уже, и в самом себе вроде бы давно уже разобрался. Баба – она и есть баба, ее всегда раздеть хочется и ноги ей раздвинуть, если она, конечно, тебе нравится, если она тебя возбуждает. По-другому ведь не бывает, и это даже очень хорошо, что он ее не встретил больше, потому что, если бы встретил, по-любому бы приставать начал, титьки ее через майку разглядывать и представлять, какого цвета у нее соски, розовые или коричневые, и бритый ли у нее лобок, и в какой позе ее лучше было бы – снизу, сверху, сзади…

      Нет уж, господин Ламихов, остудите свой романтический пыл, спуститесь с небес на землю, потому что пора бы уже давно понять, что любое томление души имеет один-единственный источник. Один-единственный корень-корешок, который между ног болтается, а все остальное – чушь собачья, все остальное – это один раз в жизни, может, случается, да и то не у каждого. А те, у кого случается, – идиоты, и завидовать таким идиотам просто глупо и бессмысленно. Права была, тысячу раз права мудрая его Верка. Верка, шалава распоследняя, это она его жить научила, это она ему растолковала… Научила, растолковала – и бросила… Верка, Верка, как же он любил ее, и до сих пор, наверное…

      Задушить ему хотелось себя за этот приступ сентиментальности. Ударить посильнее – точно так же, как ударил однажды Верку, в тот самый последний раз, в тот самый последний день, когда она Ванечку маленького убила… Убила, убила… Эх…

      Достав из пачки сигарету и нашарив зажигалку в кармане трико, он вышел на балкон, зло и громко отодвинув створку пластиковой конструкции-купе. Затянулся так, что едва не до половины сигарета истлела сразу, задержал дым подольше в легких – до тех пор, пока не почувствовал легкое головокружение, выпустил долгую и ровную струйку в мелькающую неоновыми огнями темноту позднего вечера и зажмурился.

      Наверное, вся эта дурь излечима. Излечима одним нехитрым способом – о нем, об этом способе, в первый же вечер его прибытия весьма прозрачно намекал Ивану Байрам, еще один обыкновенный турецкий полиглот и его персональный гид по совместительству. Подробно поведав о всех экскурсиях, коротко – об истории страны и в двух словах – об истории ислама, Байрам как бы между прочим добавил: «Ну а если еще что-нибудь нужно будет… Если еще чего-нибудь захочется – так обращайтесь… Если скучно будет… Вы меня понимаете?» Как не понять, по-русски-то Байрам изъяснялся очень даже сносно, как и полагается изъясняться обыкновенному турецкому полиглоту, а по совместительству…

      Ивана это его «совместительство» в тот вечер очень даже позабавило. Ну турки, ну молодцы, вот ведь сервис устроили, обо всем позаботились,