– Эх, люблю мулаток! Я б ей показал… Научил бы уму-разуму. Только я в Саратове что-то ни одной местной мулатки не встречал.
– Я тоже не встречал. Но про нее я, честно говоря, не знаю. Может, она и правда из Парижа была, а может, вообще из Африки. Уж больно черная. Но тоже красивая.
– Тяжелый случай, – вздохнул Юрка. – Жаль, если она из Африки. А то я б ее замуж взял.
– Дурак ты, Трепаков, – беззлобно отмахнулся Иван.
– И ты, Ламихов, дурак тоже, – так же беззлобно ответил Юрка.
Некоторое время они помолчали.
– Как хоть ее звали, многоликую твою, а?
– Не знаю. – Иван пожал плечами. – Или Лариса, или Диана, или, может, просто Дина… А может, вообще по-другому.
– Это обнадеживает. Только я все равно ничего не понял.
– Ну что здесь понимать, – почти рассердился Иван. – У них дуэт так назывался – Диана и Лора. Значит, по-русски, Дина и Лариса. Только вот кто из них кто, я не знаю. А может, просто придумали имена, чтоб красиво звучали… Слушай, Юр, это ничего, что у тебя там за дверью пациенты?
– Ничего, что за дверью. А что, лучше их сюда позвать, чтоб приняли участие в обсуждении?
– Да нет, просто у них, наверное, зубы болят, а я тебя тут отвлекаю своими глупостями…
– Ничего ты меня не отвлекаешь. И совсем не глупостями. – Впервые за время беседы Юрка посмотрел на Ивана абсолютно серьезными глазами. – Знаешь, Ламихов, я ведь давно об этом мечтал для тебя… Да и ты, наверное, сам для себя об этом мечтал… Чтобы Верка из башки твоей вылетела… А вот тут, видишь, подходящий случай, кажется, представился…
– Да перестань чушь молоть, – зло отмахнулся Иван. – Говорю тебе, у них любовь… Я сам видел…
– Что ты видел? Как они танцевали? Дважды дурак ты, Ламихов. Ты в театре когда-нибудь был? Или на балете?
– Ну, был на балете. В прошлом году, с мамой. «Лебединое озеро» смотрели. Только я не помню уже ничего. Да какая разница?
– Танец – это искусство, – процитировал Юрка слова неведомой ему турецкой Маруси. – Актеры, которые во время пьесы умирают от любви друг к другу, совсем не обязательно любят друг друга в жизни. Они могут просто ненавидеть друг друга или, по крайней мере, испытывать друг к другу полнейшее равнодушие. И совсем не спать в одной постели.
– Ты не видел, – упрямо повторил Иван. – А я – видел. Своими глазами. Да и вообще, какая разница?
– Никакая, – помолчав, задумчиво ответил Юрка. И повторил по слогам: – Ни-ка-ка-я. А теперь, дорогой мой друг Иван Ламихов, иди. Я твой зуб вылечил, в кассе мои услуги оплатишь. А меня другие пациенты ждут. У них тоже, между прочим, зубы болят. Им помощь моя нужна, а я тут с тобой…
– Ну и ладно. Ну и спасибо тебе.
– Ну и пожалуйста. Вот, квитанцию не забудь. Будет болеть – жри анальгин. Если сильно будет болеть – приходи. Но не должно, там все чисто вроде. А так – звони, если что. И не забудь, в субботу встречаемся…
– Не забуду. – Иван пожал протянутую руку и скрылся за Дверью, одарив