И много еще чего такого можно было прочитать по лицу девицы.
Надо же, вдруг подумал Арсений, столько времени они уже общаются, а он, свинья, до сих пор не спросил, как ее зовут. Все называет ее про себя то девицей, то девушкой-поваром, то укротительницей лифтов, то дрессировщицей змей…
– Кстати, вас как зовут?
– Майя, – ответила она, снова отвернувшись к своей морковке.
– Майя, – повторил Арсений. – Такое редкое имя… Вас так назвали, потому что вы в мае родились, да?
– Нет, – устало ответила она. – Меня все всегда об этом спрашивают. Не поэтому.
– Странно, – удивился чему-то Арсений.
– Что же здесь странного? Вот вы, например, в каком месяце родились?
– Я? Я в августе родился…
– Ну вот, вас же не назвали Августином?
– Не назвали, – отчего-то смутился Арсений. Как будто и правда было что-то неправильное в его имени и на самом деле родители обязаны были назвать его Августином в соответствии с месяцем рождения.
Августин Афанасьевич. Еще и Волк, к тому же.
С ума сойти можно.
– В нашей семье давняя традиция давать детям русские имена, – пояснил он. – Отца Афанасием зовут, деда звали Егором, прадеда – Иваном. И еще вот Федора зовут… Федором.
Его собеседница без интереса кивнула, с громким звуком откупоривая банку зеленого горошка.
– Вы и кота своего Сидором назвали в честь этой традиции, да?
– Да, получается, и кота тоже…
Она молчала, и Арсений молчал тоже. Наконец, поняв, что разговаривать им вроде как больше и не о чем, повернулся и поплелся в ванную приводить себя в порядок.
Отражение в зеркале выглядело гораздо более ужасающе, чем можно было себе представить. Воскресная щетина родом из утренней пятницы покрывала лицо неравномерными жалкими колючками, делая его похожим на кактус, который три года назад забыли полить.
Побриться, что ли?
Вообще-то он собирался бриться ближе к вечеру, когда придут уже в гости товарищи-первоклассники, или по крайней мере ближе к обеду, когда они с Федором пойдут в парк. Но идти в магазин с такой небритой физиономией вообще было рискованным предприятием, потому что небритого Арсения доблестная милиция почему-то хронически принимает за кавказца и начинает требовать паспорт с пропиской. Если паспорта с пропиской не оказывается – могут и в отдел отвести.
Нет, ни к чему ему сегодня идти в отдел. И выплачивать оправдательную сотню рублей в качестве доказательства собственной национальной принадлежности тоже ни к чему. Сотня ему еще сгодится. На сотню можно купить мороженого и лимонада Зайцу. И еще много чего можно купить, хоть и говорят, что сто рублей – не деньги…
Через полчаса он вышел из ванной, благоухая лосьоном после бриться и сверкая обновленной физиономией. Проходя мимо кухни, заметил недовольное лицо девушки-повара.
Майя же ее зовут, напомнил себе Арсений.
– Вы