– Мне сейчас не до этого. Потом выучусь. Сейчас только деньги плати, и любой диплом можно получить.
– Все у тебя просто, – перебил женщин отец – У него какая статья? С конфискацией? И квартиру заберут, и все имущество, и останешься одна, – ни кола, ни двора.
– Надо разводиться, тогда половина имущества твоя. Ты молода. Кого-нибудь еще найдешь, вставила свои «пять копеек» мать.
– Мама, да ты что! – вспыхнула Марина. – Он моя судьба, и я разделю ее, какой бы она ни была. Я его люблю, понимаешь!
– Понимаю, но он же уголовник…
– Прекрати! – заорала в слезах Марина. – Не надо мне ваших дурацких советов. Это моя жизнь и моя судьба. Если что и случится, буду ждать до конца, и ребенка воспитаю сама!
– Какого ребенка? – хором удивились родители.
– Моего! Нашего! И не лезьте в нашу жизнь!
Марина в слезах выскочила из-за стола и хлопнула входной дверью.
Марина шла, не разбирая дороги. В глазах стояли слезы.
– «Как они могут!! Сами прожили жизнь вместе. Столько лет! Столько пережили вместе! Почему они так? Почему они так его не любят?.. Потому что отец хотел послушного и скромного зятя, чтоб слушался его и подчинялся. А Эдуард независимый, резкий, властный. Ему люди подчиняются».
– Дэвушка, постой, куда спешишь? Кто тэбя обидель? – вывел ее из раздумий чей-то незнакомый голос. Перед ней стоял кавказец, с наглой усмешкой взяв ее за руку. Таких девчонки называли между собой «банабаками».
– Отпусти, да пошел ты! – резко одернула руку Марина, пытаясь пройти.
Улыбка исчезла с лица кавказца, и вместо нее проступил злобный оскал.
– Ты, курица, я к тебе обращаюсь по-хорошему. Будешь скулить, – залеплю в рожу. Что выделываешься? По-хорошему не хочешь, – будет по-плохому.
Он размахнулся и ударил Марину по щеке. Марина растерялась и заплакала. До этого никто не смел ударить ее. Тем более разговаривать с ней в таком тоне.
– Ахмед, оставь ее, – раздался за спиной кавказца чей-то голос. – Я ее знаю, видел, приходила в камеру к одному. Говорит, жена….
Это был Мокрый – случайный сокамерник Эдуарда.
– Ничего, я ее немного проучу. Пусть знает свое место, тварь.
– Ахмед, у нее крыша солидная, не лезь сюда.
– Ладно, пошла отсюда, блядь…
Это оскорбление доконало Марину. За прошедшие несколько дней пережить столько событий: арест Эдуарда, унизительный обыск, позиция родителей, а тут еще этот, скотина. Придя домой, она рухнула на кровать и вволю выплакалась.
В маленьком ресторанчике, всего на 8 столиков, стоял полумрак и чувствовалась прохлада от работающего кондиционера. За столиком расположилось трое мужчин. Один из них – Миронец, рядом его 20-летний сын, студент экономического института, напротив – помощник Миронца Александр Ратуш, его заместитель. Обед из трех