Малышка с красными от рева глазами и мокрым носом улыбнулась и поспешила прочь. Увидев, как на затылке у той уже нарисовывается небольшая шишка, Анни представила, что будет, когда это заметят родители девочки и явятся сюда за объяснениями.
– Давай-ка отсюда выбираться, – сказала она Эрику.
– Этот раунд выиграл я, – встрепенулся журналист.
– Верно. Только, ради бога, давай уйдем отсюда.
– Это было нечто!
– Надеюсь, ты не собираешься прописать об этом в своей статье?
– Даже не представляю, как можно такое упустить! Ты же просто нокаутировала маленькую девочку!
Скрипя зубами от злости и в страхе от возможных разборок с родителями, Анни поскорее покинула галерею. Палящее на улице солнце едва не ослепило ее. Ну и ладно, она ответит на все его вопросы, потом отправится домой, по-быстрому соберет пожитки и переберется в Мексику. Станет блистать в тамошних теленовеллах и пьянствовать до умопомрачения. И пусть ей, как говорится, будет очень плохо, прежде чем однажды станет очень хорошо.
Спустя меньше недели после того, как она целовалась с Миндой в баре, продолжив нежности у той в номере отеля, Анни зашла в гримерный трейлер, и, когда визажистка стала подкрашивать ей лицо, заметила обложку последнего выпуска журнала «Razzi Magazine». В заголовке значилось: «Две влюбленных звезды», тут же помещались две фотографии – Анни и Минды, – подогнанные так, будто являлись частями одного снимка, где актрисы сидят вплотную друг к другу.
Заметив, как Анни с неподдельным ужасом глядит на журнал, гримерша сказала:
– Это ты.
– Я знаю.
– А это Минда.
– Да. Вижу.
Потом, наверное, секунд десять длилась пауза – Анни пыталась прикинуть последствия такой обложки.
– Тут пишут, что вы парочка, – сообщила гримерша.
Анни взвилась с места, схватила злополучный журнал и едва не вынесла, выскакивая, дверь трейлера.
Отыскав Минду, Анни прочла ей несколько строк из статьи: Близкий приятель звездной парочки сообщает, что они искренне друг в друга влюблены и никогда еще не были так счастливы.
Минда улыбнулась:
– Как трогательно.
– Это же неправда! – вскинулась Анни.
– Ну, отчасти-то правда, – возразила Минда, все еще улыбаясь.
– Нет, ничего подобного!
– Ты все же не смешивай божий дар с яичницей, – проговорила Минда.
– Чего не смешивать?
– Божий дар с яичницей.
– Это же совсем не… – продолжала возмущаться Анни.
– А по-моему, очень даже мило.
– И что за «близкий приятель» такой? У меня нет никаких близких приятелей.
– Это я, – ответила Минда с улыбкой, которая с каждым мгновением все больше походила на гримасу паралитика.
– О Господи Иисусе!
– Я рассказала своему агенту, та передала информацию в несколько