– Знаете, тут и впрямь свихнешься, – сказал врач.
– А раньше она на что-нибудь так реагировала?
– Никогда. Она могла ругаться. Скандалить. Но такого никогда не было.
– Понятно. Ну, теперь чуть что – ждите такого же приступа истерии. Так что старайтесь не доводить ее.
– А завтра что мне делать?
– Надо будет вашего врача вызвать. Пусть понаблюдает. Давление, сердце, общее состояние. Я сам сделаю вызов. Если будет опять буйствовать, вызывайте скорую психиатрическую. Но я думаю, это не потребуется. А сейчас она будет спать. Вы тоже отдохните. Может и вам укол сделать?
– Нет, мне не надо. Но я, знаете ли, здорово перетрухал.
Постепенно Лида пришла в норму. Через три недели ее выписали на работу.
Однажды Дима вернулся с работы и обнаружил, что Лида дома.
– Ты что, сегодня раньше освободилась?
– Я сегодня работала дома.
– Да? – что-то в ее тоне насторожило Диму. – А что ты делала?
– Пойдем, увидишь. – Лидин взгляд был одновременно веселым и злым.
Дима прошел за ней. Вся комната была в пуху. Горы пуха и перьев были на полу и на столе. На кровати валялись взрезанные подушки.
После двух лет лечения в клинике Лиде разрешили вернуться домой при условии, что каждые полгода она будет проходить профилактическое обследование. Несколько лет все было нормально. Она не работала, получала пенсию как инвалид второй группы. Жили Лида с Димой тихо и уединенно, денег им хватало, да и какие у них запросы? Дима старался не вспоминать о болезни жены и о том, чем она была вызвана.
Когда их неожиданно пригласили в гости к родственникам на юбилей, Дима обрадовался.
– Давай сходим, Лидок. Давно нигде не были. Поедим вкусно.
Лида отнеслась к предложению без радости, но согласилась пойти. Что спровоцировало ее срыв – трудно сказать. Возможно, хорошо обставленная квартира, недешевый интерьер кухни и ванной, общая атмосфера материального благополучия – все это иглами вонзилось в болевые точки дремлющего Лидиного мозга, и застоявшаяся давняя неудовлетворенность, вскипев, потребовала бурной эмоциональной разрядки.
После этого срыва Лида уже навсегда осталась в клинике. Дима размеренно живет один, готовит себе обеды и раз в неделю навещает жену.
Подробности этой истории, словно по некой негласной договоренности, у нас стараются не обсуждать. А вот байка про три подушки – жива. Она всегда имеет успех у слушателей, запоминается, переходит от рассказчика к рассказчику. А уж повод вспомнить ее в таком большом семействе, как наше, находится часто.
3. Наследство
Ася старалась не смотреть на часы или, по крайней мере, делать это пореже. Она уже знала, что чем чаще будешь на них смотреть, тем медленнее будет идти время. Поэтому она предпочитала, чтобы восемь часов наставали неожиданно. Тогда Ася быстро соберет свои вещи – сумку, целлофановый пакет, не забудет сотовый телефон. Кошелек. И скажет:
– Ну что, тетя Ксения? Я пойду?
– Да, конечно. Иди. Ты и так