Больше всего мы с Чучундрой опасались помывки туалета, но это оказалось пустяком. Туалетом в роте никто не пользовался, именно поэтому унитазы и кафель сверкали белизной и первозданной свежестью. В туалете можно было только курить.
Настоящий же сортир находился метрах в двадцати снаружи. Это было некое подобие деревянного неотапливаемого сарая с живописными дырками в полу. Под дырами были установлены железные бочки для сбора, так сказать, урожая. Клозет был соединен с ротой деревянным же коридором, который сержанты называли галереей.
Особая дверь из теплого белого цивильного туалета вела в холодную галерею и далее в сортир-сарай с дырками, бочками и температурой, равной забортной. Мыть там было невозможно, да и не требовалось. При минус сорока все и так замерзало на ходу.
Рязанов сообщил нам, что галерея и внешний сортир-холодильник вне сферы нашей уборки. Чучундре же, неосторожно поинтересовавшемуся, кто же те несчастные, приводящие в порядок галерею, сержант туманно ответил:
– Не суйся, тля, гусяра, а то ты там порядок наведешь.
Также не нужно было мыть оружейку, ибо она была заперта, опечатана и подключена к сигнализации, чтобы солдаты не перестреляли друг друга и командиров.
Собственно, нам оставалась сущая ерунда. Мы протерли пыль и взялись за швабры. Рязанов терпеливо ждал, когда мы закончим. Мы были чрезвычайно довольны, завершив уборку. Не так уж все оказалось и страшно. Сделали все, и есть еще время отдохнуть. Мы по очереди сбегали на обед и вернулись, предвкушая отдых и похвалу.
Сержант Рязанов вынул из кармана беловатый платок и пошел по кубрикам, проверяя следы пыли на тех местах, куда он мог дотянуться. Очень быстро платок посерел, поскольку верхние части дверных плинтусов и заглушки электровыходов мы опрометчиво упустили.
– Вы что же, гуси? – удивился сержант, – расстроить меня хотите? Хотите, чтоб я огорчался? Чтоб мне люлей за вас навтыкали? Разве вы этого хотите?
– Никак нет, товарищ сержант, – хором ответили мы, а Чучундра добавил с чувством:
– Извините нас, пожалуйста! В следующий раз мы все уберем как нужно.
– Конечно, уберете, – разулыбался сержант, – вот прямо сейчас и начинайте! Ну, тля, бегом, монстры! Сгною в нарядах!
Мы сделали всю уборку сначала. На этот раз сержант обратил внимание, что пол мы мыли швабрами.
– Как же это я сразу не заметил, – сокрушался он, – швабрами ведь у нас никто не моет. Даже не знаю, как они еще сохранились. Швабра – это же вчерашний век. Каннибализм!
– А чем же мыть? – спросил я, предполагая, что нам выдадут специальные боевые поломойные установки цвета хаки и на электричестве.
– Чем мыть? – переспросил Рязанов, – да вот же чем! Вот же они у вас мудаков, по обеим сторонам висят, руки называются. Руками мыть. Вперед! Бегом, арлекины, время идет, а ничего не убрано!
…Вернулась