– Видишь себя уже дома, – угадал его мысли Лёша. – А я ещё десять раз могу на мине подорваться, и всё…
Машина остановилась. Солдаты направились к трубам, чтобы оценить ущерб.
– Не нужно беспокоиться, – спокойно сказал Руслан. – Ничего плохого с тобой не случится.
– Легко тебе говорить, – усмехнулся Костриков.
– Дело не в этом, – Руслан говорил отстранённо, глядя куда-то сквозь снега, сквозь камни, сквозь скалы. Куда-то далеко-далеко. – Просто ничего с тобой не случится. Я знаю. Потому что ты хороший человек.
– Знал я хороших людей. Несколько лет назад в нашем тоннеле Саланг по глупости целая рота перемёрла, задохнувшись угарным газом, просто потому, что движки машин не заглушили. Мне просто повезло тогда, что я оказался недалеко от выхода.
– Значит, в этом был смысл.
– Не было в этом никакого смысла, – они уже не первый раз спорили на эту тему. – Просто иногда в жизни случаются идиотские вещи, и тогда умирают люди. Если в этом был какой-то смысл, то этот смысл – полный идиотизм!
Руслан вздохнул. Он не знал, как объяснить логически, но чувствовал, что он прав.
– Ничего с тобой не случится, – повторил он.
И в этот момент раздались выстрелы. Несколько солдат упали. Никто даже не успел сориентироваться, в голове у Руслана мелькнула мысль: «Засада!». Душманы, в первую очередь, снимали команду прикрытия, зная, что водопроводчики значительно менее опасны, поэтому не прошло и секунды, как упал и Лёша.
«Не может быть!» – подумал Руслан и кинулся к товарищу. Не обращая внимания на стрельбу, он принялся трясти его, судорожно вспоминая, чему его учили на уроках оказания первой помощи. А люди вокруг всё падали, пока не осталось всего шестеро водопроводчиков.
Тут Руслан услышал голос Лёши: «Не дёргайся!» – прошипел тот. – «Делай вид, что убит! Мы тут как на ладони!»
«Жив!» – Руслан с облегчением выдохнул. И тогда его отбросило назад.
Последнее, что Руслан ощутил, это боль в голове, когда он, падая, ударился о камни.
Глава 4. История Азиза
Порою в поиске своей мечты под солнцем
Мы ходим по миру, забыв покой и сон,
Лишь на мгновение, бывает, только вспомним
Свой край родной, уютный дом.
Но где-то в глубине живёт, мерцает
Тепло и свет любимых отчих стен,
И образ этот сердце согревает,
Покуда не пришёл тот самый день…
…Возможно, было предначертано судьбой,
В чужой земле найти предназначенье…
Но край родной, – уже совсем другой, —
В тебе лишь зрит своё спасенье.
Азиз никогда не был ярым патриотом. Словосочетание «родная земля» вызывало у него смутное ощущение чего-то устаревшего, скучного, закостенелого. Азиз вообще не любил смотреть в землю. Он любил звёзды.
Родившись