В случае осуществления этих замыслов Германская империя получала выход к берегам Персидского залива и Эгейского моря. Между тем англичане стремились любой ценой сохранить своё преобладание на Ближнем Востоке, и прокладка указанных железных дорог сильно задевала их интересы. В Лондоне опасались, что в этот регион устремится поток немецких товаров, вытесняя английскую продукцию, а германские войска смогут угрожать как Суэцкому каналу, так и Индии[119]. Кроме того сооружение Митровицкой и Багдадской железных дорог грозило убытками британским транспортным компаниям, тесно связанным с английской политической элитой[120].
Неудивительно, что англичане всячески мешали получению немцами концессии на Багдадскую магистраль[121]. Но их усилия не увенчались успехом. Что касается замысла австрийцев создать путь из Берлина и Вены в Салоники через Македонию (принадлежавшую Турции), то эта территория Османской империи в начале XX в. превратилась в очаг постоянной напряженности, постоянно накаляемый Великобританией. Английские агенты целенаправленно дестабилизировали положение в балканских вилайетах Османской империи[122].
Тем не менее, австрийцы не оставляли попыток получить прямой безопасный выход по железной дороге в Салоники. Они намеревались проложить маршрут в обход враждебной Сербии (через Боснию и Герцеговину и, далее, по турецкой территории). 15 января 1908 г. Эренталь объявил в парламенте о соглашении с Османской империей по поводу постройки железной дороги от границ Боснии (станция Увац) через Новобазарский санджак до станции Митровица, где начинались турецкие железные дороги на Салоники[123].
Известие об австро-турецкой железнодорожной сделке вызвала бурную реакцию и в Европе, и в России. Началась настоящая война между прессой Франции, России, Англии с одной стороны и австро-германской печатью – с другой. Январь 1908 г. явился точкой отсчета тех газетных перебранок, которые сопровождали далее международные отношения вплоть до начала Первой мировой войны и подготовили к ней европейское общественное мнение. Именно с этой даты Россия начала свой путь к Первой мировой войне.
В процессе газетной полемики вокруг австро-турецкой железнодорожной сделки у кадетов впервые обозначились два разных подхода к внешней политике России. Первый из них («прагматичный»), по сути, в единственном числе олицетворял П.Н. Милюков, отстаивавший его в «Речи». Вторую точку зрения, характерную для большинства партии, представляли «Русские ведомости». Здесь симпатии к Великобритании и, соответственно, враждебность к Германии были выражены в более концентрированной форме. Милюков настаивал на том, чтобы «твердость ни на минуту не переходила в заносчивость и защита интересов не служила оправданием для политики авантюр». С этой точки зрения, продолжал автор «шум, поднятый около речи бар. Эренталя, нам представляется опасной игрой»