Двое, стоящих рядом с ним его амбалов-телохранителей, разом затряслись от смеха. Даже кофеман из кухни пару раз хихикнул. Затем один из них, утирая выступившие слёзы, произнёс:
– Не, Веня, я его точно грохну! Что с этой глупой гнидой базар вести? Порешим его здесь на месте, а хошь – так на свалку отвезём и там башку ему свернём! Можем даже на то же самое место отвести – для прикола! Грохнем падлу, и одной гадиной на свете меньше будет!
Охранник подошёл к лежащему на полу Петру, и со всей силы пнул его кованным полуботинком в живот. Руки у Петра, с одетыми на них наручниками, были заведены назад, поэтому он только успел сгруппироваться, отводя из-под удара голову. Охранник хотел нанести ещё один удар, но, предыдущий, подействовал весьма отрезвляюще. Слабость внезапно куда-то исчезла. Сознание прояснилось и организм начал работать на выработанных годами упорных тренировок рефлексах. Пётр крутанулся на месте и мощным ударом ноги пнул каблуком охраннику под коленную чашечку. Тот взвыл от боли и присел, а пленник подкатился к нему поближе и, встав чуть ли не в стойку на голове, сделал ногами мельницу и нанёс удар носком ботинка сбоку по подбородку. Раздался негромкий хруст. Охранник от болевого шока потерял сознание и с грохотом рухнув на пол. Всё произошло так быстро, что никто, из двоих оставшихся в боевом состоянии охранников, так и не успел среагировать. В следующее мгновение Пётр подсёк стул, на котором сидел Венька, и тот с грохотом повалился на пол. Больно ударился головой, а его толстое горло тут же сомкнули ноги Петра. Венькина непомерная, рыхлая туша теперь могла служить Петру неплохой гарантией от необдуманных действий охранников. Они совершили ошибку, нарушив основное правило охранника – быть в шаговой доступности с охраняемым объектом и теперь за неё расплачивались. Один из них только и успел сделать, что вскочить с подоконника, на котором он до этого безмятежно сидел и поглядывал в окошко. А второй, в то время на кухне, удобно устроившись на табуретке в проёме двери, пил кофе. Его руки были заняты кружкой с горячим напитком и пока он от него освободился, – были потеряны бесценные мгновения. Когда они всё-таки среагировали, то уже было поздно. Пётр громко, так, чтобы его хорошо было всем слышно, скомандовал:
– Не дёргайся, Веня, а то я буду вынужден тебя придушить, а это, поверь мне, не самый лучший способ, как покинуть наш мир. Будь уверен, что у меня есть весьма серьёзный повод придушить тебя именно сейчас! А пока, попроси своих псов бросить на пол стволы и отойти к окну.
Мусорный «король» мелко дрожал от страха и лишь согласно тряс головой. Из-за ноги Петра он с ужасом глядел в дула двух пистолетов охранников, которые теперь были направлены в его сторону. Ему казалось, что смертоносные жерла смотрят прямо ему в глаза и вот-вот должен произойти выстрел. Он всегда целился сам и убивал сам, но ещё ему никогда не приходилось находиться в положении мишени. Он почему-то был уверен, что первая же пуля попадёт именно в него.
– Не-ет,