– Попробуй, Сонечка. А пока – твои предложения?
– Противозачаточные средства. В обязательном рационе.
– На кухне распорядишься?
– Да. Начнем с этого – и продолжим, помолясь. Евнухов вернуть на родину, объяснив, что у нас они остаться могут, но только в монастыре. И подальше, где-нибудь в районе Архангельска. Еще скопцов в Кремле нам не хватало! Ее служанок отправить куда-нибудь, окружить девчонку своими людьми. Чтобы не плела интриг. Письма вскрывать, сам понимаешь…
– Не жестко? Ты вообще малышку не переоцениваешь? Соплячка ведь, а ты словно к войне готовишься?
Софья задавила ехидное фырканье усилием воли.
Милый братик, я вообще в три года с тобой работать начала. Да, я случай особый, но меня, в отличие от У Шан, не мотивировали так жестко на власть. А для нее это – воздух.
– Лешенька, а сколько нам было, когда Долгоруков…
Напоминание подействовало. Алексей медленно кивнул.
– Да, Соня. Действуй. Феде скажем?
– Поговорить с ним надо. Но не до конца. Все-таки это его жена… будет.
– Найди ему кого-нибудь?
Софья уже перебрала в уме картотеку. Федю она, конечно, тоже девственником не оставила, еще год назад им заинтересовалась милая девушка Федора, но раньше у девушек не было задания привязать царевича к себе. Наоборот, многое оставляли для жены. Сейчас же…
Она знает, кто ему нравится, какой тип женщин. Вот и пусть у него будут и жена, и любовница. Две семьи. Одна явная, а вторая тайная. И дети будут сначала в тайной семье.
Цинично?
А наплевать.
Особенной любовью к своему семейству Софья так и не прониклась. Ради Алексея она бы кого угодно зубами загрызла, ради своего обожаемого Ванечки Морозова – тоже, но и только. Остальные Романовы рассматривались как удобный и удачный ресурс. Их можно было холить, лелеять, ценить, учить… любить?
В рамках симпатии.
Жив – хорошо. Умрет – жалко. Не больше и не меньше. Инструмент для использования, и чем меньше они об этом подозревают, тем для них же лучше.
Иногда Софья задумывалась, чудовище она или нет. Но чаще приходила к выводу, что чудовище – штука полезная. Главное, чтобы кормили вовремя и натравливали на кого надо. А остальное – к попам. Они любой грех отпустят, работа такая.
Так что Алексей Алексеевич получил нежную улыбку.
– Какой же ты умный, Алешенька. Я завтра же займусь.
Судя по улыбке брата, он тоже так считал. Конечно умный. Глупые цари в соборе лежат. Ровненько…
Илона говорила и улыбалась. Спокойно и загадочно, словно древняя икона. Имре Текели ушам своим не верил.
– Да, я выйду за вас замуж, Имре. Это будет взаимовыгодный договор. Вы получаете мою полную поддержку в том случае, если сами поддержите русского государя. Хотя вы и так хотели это сделать.
– Д-да.
– Наша земля должна быть свободной. Мои прадеды всю жизнь для этого отдали, отец голову сложил, мать… – Илона махнула рукой. Не было на