– Угольные были следы, – добавил Федор. – Ах, вот, чуть опять не забыл…
Он вспомнил о носовом платочке с мазком угольной пыли и выложил комочек на столик перед подполковникоменную душу рался ко мне, предложил дверь запереть еще и на коробок, вложить под защелку. по понятным литера.
– Любопытно, – пробурчал Тарасов. – Образцы угольной пыли?
– Именно…
Авторучкой подполковник перевернул комочек платка, осмотрел грязную часть и завернул в рекламную листовку РЖД.
– Перешлю в следственный, как вещдок. Пусть ковыряются…
– Рисунок подошв хорошо разглядел, товарищ Подпол… ковник. Запомнил. Могу зарисовать, – предложил Федор. Зрительная память его никогда не подводила. Ему легче было, например, запомнить цифры номера телефона, нарисовав их на бумажке.
– Это дело, брат, – одобрительно отозвался Тарасов, раскрыл перед Федором на столике потрепанный блокнотик с записями, отлистал, нашел чистую страницу и положил сверху шариковую ручку.
Федор прилежно зарисовал первый отпечаток туристического ботинка, с грубым, характерным «протектором», как у трактора. Второй отпечаток вырисовывал более тщательно, выглядел он витиевато, будто новогодняя ёлочка с игрушками – шариками.
– Обратите внимание, товарищ подполковник, – добавил наблюдательный Федор. – У этих отпечатков, простой рифленой подошвы, без узоров, – он ткнул авторучкой в рисунок, – левый след отпечатался полностью, от каблука до носка. У правого – везде, по всему половику в коридоре вагона отпечатался только носок… Это говорит о чём?!
– О чём?! – снисходительно усмехнулся Тарасов.
– Что предполагаемый убийца и грабитель крался или припадал на правую, будто бы травмированную, ногу.
– Молодец! Грамотно провел предварительное следствие. Хвалю, – одобрил Тарасов, спрятал блокнот во внутренний карман кителя. – Зрительная память, товарищ Ипатьев, у тебя – что надо!
– Могу и тех типов изобразить, – угодливо предложил польщенный Федор.
– Позже. Следаки вызовут и по твоим описаниям составят портреты подозреваемых…
– У вас есть версии, товарищ подполковник?
Тарасов мрачно, с легким презрением усмехнулся.
– А у вас, товарищ капитан?
– Звенящая пустота в голове и дрожь в членах, – признался Федор, – и чесотка в носу и горле. От газа. Нанюхался… Не сдохнуть бы! Тьфу – тьфу-тьфу, – и он поплевался через левое плечо.
– Типун те на язык, сынок! – возмутился подполковник Тарасов и явно смягчился к «сынку». – Накличешь беду. Надо бы тебе провериться. Зайди в поликлинику. Легкие проверь, бронхи и всё такое… Газ привел к смерти предположительно минут за десять. Проводница правильно сделала, что проветрила купе, прежде чем полностью открыли дверь. Иначе бы, пострадали многие, кто был в тот момент рядом… Преступники, видать, с противогазами были, – размышлял старый милиционер. – Серьезно подготовились.
Федор