– Мне тоже жаль Лампочку, – грустно сказала Сара. «Опель» был ржаво-розового цвета, от которого болели глаза, поэтому они так ласково его когда-то прозвали, и это были последние слова, которые наконец-то вернули равновесие Ирене.
Она отодвинулась от Сары с таким изумлением, что Сара ощутила то же, что много лет назад, когда Ирка пробовала ей объяснить, как вычисляется поверхность призмы.
– Ты что, сошла с ума? – проговорила вдруг Ирка совершенно нормальным тоном. И без зеркальца, послюнявив палец, тщательно стала стирать черную краску под глазами. – Ты что, совсем сошла с ума? Эта рухлядь ни для чего не пригодна уже давно!
На чем ездить? Если у Яцека есть выбор, то пусть берет «мерс». А впрочем, нет, это машина для форса. «Лексус»? Это авто что надо! Только «Лексус» ему никто не даст. Увидишь, дадут ему какой-нибудь «Форд», и это все. Любой «Форд» – это дерьмо. Хотя новый «Форд» всегда лучше, чем старый «Опель». Но не расклеивайся, Клыска, – все это она произнесла на одном дыхании, будто забыла, что не Сара расклеивается, а она. – Ты начинаешь абсолютно новую жизнь, черт бы тебя побрал, и наконец-то бросишь эту дурацкую работу… Теперь перед тобой все! – Она вскочила с кресла, почти что сбросив по пути Сару и заливая ее потоком новых слов: – Заберешь Матеуша от пани Зоси? Останешься со мной на ужин? Ко мне придет Марта с новым парнем, конечно, из этого ничего не получится, так как у него семья, но какая это семья, если он путается все время с Мартой, а муж Марты приезжает из Ирландии только на праздники, до этого времени нужно принять какое-то решение, купи по дороге салат и скажи Матеушу, чтобы он не снимал шапочку, на праздники приедем, не надо истерик, ты берешь этот буфетик, что оставила бабушка? Если нет, то я его с удовольствием…
– Конечно, беру! – с вызовом ответила Сара и сама себе удивилась, затем набросила куртку и пошла к пани Зосе за Матеушем, который, увидев ее, поднялся с пола, где собирал аэродром из кубиков, подбежал к ней и крепко прижался к ее коленям.
– Я тебя люблю, – радостно закричал он, – тетя, я тебя люблю! Миллион раз!
Только сейчас Сара поняла, что она теряет, и почувствовала, как у нее подгибаются колени.
– А я люблю тебя миллион и один раз! – Сара крепко обняла его и подняла на руки.
– Посмотри, какой у меня аэродром, пойдем в зоопарк, я должен увидеть крокодила или обезьяну, купишь мне мороженое или батончик, я хочу у тебя ночевать, Петрика вырвало, а меня нет, пусти меня, а то ты меня задушишь, ну ладно, а то у меня нет времени.
И все это он проговорил радостным голосом на одном дыхании, и когда Сара его отпустила, он убежал в кухню и оттуда донесся его тот же радостный голос:
– Пани Зося, я должен идти, потому что иду смотреть крокодила и купить мороженое, и еще батончик, и буду ночевать у тети, до свидания.
Он шмыгнул в прихожую. Из кухни выглянула пани Зося и улыбнулась Саре.
– Пусть