Для Скобелева участие в Хивинском походе стало серьезной воинской школой, проверкой его физических и моральных качеств. Испытание Скобелев выдержал с честью. И даже среди обстрелянных в боях туркестанцев он выделялся своим поразительным самообладанием и храбростью. Инициатива, верный глазомер, быстрота в принятии решений уже тогда отличали молодого офицера. Скобелеву часто приходилось выполнять наитруднейшие и опаснейшие задания, применяя изобретательность и находчивость. Начальство полностью полагалось на него.
В конце Хивинского похода он совершил выдающуюся по смелости и лихости рекогносцировку. Из четырех отрядов, посланных на Хиву, Красноводский не дошел до места назначения и, измучив лошадей и вьючных верблюдов, во избежание гибели возвратился. Расстояние более чем в пятьсот верст осталось неразведанным. Важно было выяснить причину неудачи. Для получения сведений об этом отрезке пути предлагалось снарядить небольшой отряд пехоты и кавалерии с несколькими орудиями. Скобелев вызвался разведать маршрут, а также сделать глазомерную съемку местности. К. П. Кауфман после колебаний дал на это согласие.
Перед выступлением в путь Скобелева видел участник Хивинского похода полковник В. А. Полторацкий. Вот как он описывает этот эпизод: «Я вышел и в темноте… только по голосу узнал всадника. Скобелев, в туркменском костюме, высокой шапке и вооруженный с головы до ног, стоял перед нами и просил благословения на дальний, опасный путь… Дай ему Бог успеха, но увидимся ли с ним?»
Опасения В. А. Полторацкого оказались напрасными. Через неделю Скобелев с тремя туркменами и двумя казаками, сопровождавшими его, возвратился целым и невредимым, описал словесно и набросал на карте маршрут, колодцы и доложил сведения о ватагах вооруженных хивинцев, контролировавших местность.
– Неужели вы никого не встретили на пути, кто бы признал в вас русского? – обратился к нему состоящий при генерал-губернаторе художник В. В. Верещагин.
– Конечно, встречал я народ, – ответил Скобелев, – но я всегда высылал вперед моих джигитов, они заводили разговоры о том, о сем, рассказывали при нужде и небылицы, чем отвлекали их внимание, а я тем временем проскальзывал вперед.
Попадись он – смерти не миновать. За эту рекогносцировку Скобелев был награжден орденом св. Георгия IV степени.
Уже тогда о русском подполковнике начали говорить в Европе.
С художником Василием Васильевичем Верещагиным Скобелев познакомился еще в 1870 году в единственном ресторане Ташкента благодаря Жирарде, безотлучно следовавшему за своим воспитанником и учившему в то время детей К. П. Кауфмана.