Её некрасивость и этот значок создавали вокруг неё ауру уюта и покоя. Все остальные женщины вмиг стали незаметны и невыразительны. И что самое поразительное, при выходе из автобуса, только к ней потянулись мужские руки с «воззванием» помочь сойти с автобуса. В каждом мужике проснулся «джентльмен». «Мне бы ваши проблемы».
В кинотеатре перед началом сеанса между собой шепчутся детдомовские ребятишки. Девчонка с очень разбитными манерами, в синем брючном костюме из плащёвки, ковыряет маленькую дырочку в брюках. С ней рядом серьёзный парнишка, смотрит на неё и спрашивает: «Дырка?»
Она отвечает: «Да, дырочка, мне бы её заклеили чем-то».
Он: «Разве все дырочки заклеишь».
Интересный случай произошёл в моей жизни после того, как я написал и стал давать читать свою первую рукопись «Даурия, как отражение власти» разным людям.
Те, кто хоть чуть – чуть писали сами, агрессивно молчали и не замечали меня, уже немолодого выскочку.
Те, кто не писали сами, но прочли рукопись, при встрече пугались, видимо, моя «Даурия» будила в них грешные мысли, которые они боялись оголить.
Известный нижегородский писатель Валерий Шамшурин, прочитав мою рукопись, сказал: «Надо изменить название. Убрать слово «власть», чтобы звучало не «Даурия, как отражение власти», а «Даурия – зеркало наше». Вот тогда, если моё сочинение понравится ещё другому известному писателю Владимиру Седову, возможна публикация в журнале «Нижний Новгород», которая и состоялась.
Но самое главное произошло в подмосковном доме отдыха, куда меня занесло на какой-то партийный съезд. Я увидел там совершенно шикарную женщину, но она была совершенно для меня недосягаема. Красивая, богатая, в окружении «вождей» и прочей около – правительственной «приблуды». Эта женщина была настолько хороша, а мой писательский талант так нагл, что я воспользовавшись моментом, вручил ей свой «гигантский» труд, получив при этом огромное облегчение.
Причина облегчения была, видимо, в том, что она, вся такая неземная, взяла мой «опус». Если бы она отказалась, я бы, конечно, был повержен. С другой стороны, попадание сразу в звезду, минуя тернии, сделали своё грязное дело, я возгордился и пошёл пить водку с соседом по номеру. Он оказался хорошим человеком – юристом.
В два часа ночи, когда мы с соседом уже плохо видели друг друга и наши языки совсем не ворочались, она вошла в наш номер, сосед сразу протрезвел от такой красоты, а я реагировал адекватно, как гений: икнул и кивнул.
Она сказала только одно слово: «Пошли». Ходить я уже не мог и слабо возразил: «Куда?». Она ещё раз, уже озлясь, видимо присутствием соседа повторила: «Пошли, говорю». Я как мог, предварительно выпив с соседом на посошок, пошёл.
По гостиничной стенке, с элементами конспирации, она далеко впереди, а я далеко сзади, но помня номер комнаты, я всё – таки прибрёл в её апартаменты. Первое, что она сделала, я уже не помню. Первое, что она сказала: «Потрясно», из чего я сделал заключение, что мой «опус» прочитан и что я «гений».
После