В глазах фюрера Муссолини был своего рода экзотической птицей – мировым лидером его собственного уровня. Для Гитлера дуче был «тем единственным, с кем он мог говорить, как с равным, – пишет историк Денис Марк Смит, – и, возможно, по этой причине, тем едва ли не единственным человеком, к кому он питал симпатию». Иными словами, Гитлер воспринимал дуче как еще одного ницшеанского Сверхчеловека. «Довольно любопытно: Муссолини, обладавший гораздо более скромными ресурсами, был единственным, кого Гитлер считал равным себе, – пишет историк А.Дж. Тейлор, – и тем единственным, кого Гитлер воспринимал серьезно».
Гитлер с его тенденцией романтизировать классический мир полагал, что личность дуче – это своеобразный мост между посредственной современной Италией и былой славой Великого Рима. «Когда мы гуляли вместе с ним по садам виллы Боргезе, – признался как-то раз Гитлер кому-то из своего близкого окружения, – я сравнил его профиль с профилем римского бюста, и мне стало ясно, что передо мной один из цезарей. Нет никакого сомнения в том, что Муссолини – наследник великих мужей древности». Что касается итальянского фашизма, то в глазах фюрера это было «спонтанное возвращение к традициям Древнего Рима».
Тем не менее в чувствах, которые фюрер питал по отношению к дуче, всегда присутствовал некий элемент воображения, который затмевал собой политический расчет и повергал окружающих в недоумение. «Фюрер просто обожает моего мужа, – заметила однажды Ракель Муссолини и была недалека от истины. – Когда он разговаривал о Бенито, будь то со своими сторонниками или сторонниками дуче, в его глаза блестели слезы. Чиано заметил это во время разговора. Мой муж это тоже заметил. По его словам, фюрер был готов расплакаться, когда покидал Италию после своего визита в мае 1938 года». Порой эта странная слезливость Гитлера ставила в неловкое положение даже самого Муссолини. «Этот человек – невротик, – пожаловался дуче одному из своих министров во время встречи глав «оси» в 1941 году после очередной неудачной военной авантюры Италии. – Когда он сказал мне, что никто не разделяет моих страданий столь же глубоко, как и он, в его глазах блеснули слезы. По-моему, это явное преувеличение».
Тем не менее симпатии к Муссолини не мешали Гитлеру отдавать себе отчет в том, что для Германии союз с Италией скорее бремя, нежели выгода. «Государства “оси” должны понять очевидный факт, что они вынуждены тащить на себе Италию», – заявил Гитлер в мае 1943 года, за несколько месяцев до низложения дуче. В последние месяцы жизни Гитлер даже проникся убеждением, что союз с Италией ускорил крушение Третьего рейха.
«Если