Расстрига закурил и пустил из ноздрей упругие струи дыма.
– Расскажи, Петрович! Интересно послушать!
– Как скажешь, сын мой, – расстрига начал рассказ.
Язык у бывшего служителя культа был подвешен ладно, и речь его текла напевно, как колокольный звон. Слушая байку, я совершенно забыл о цели визита. На другой день мне в голову пришла идея записать все, что сохранилось в памяти. Не могу гарантировать дословный пересказ, но сюжет выглядел приблизительно так, как я изложил здесь.
I
Среди гор хрусталя, загромоздивших сервант, скучал фарфоровый Пьеро. Пьеро как Пьеро – крестьянская рубаха с жабо и большущими черными пуговицами, широкие панталоны, на голове остроконечная шапочка. Вот только выражение лица плохо соответствовало образу несчастного влюбленного: злобная ухмылка искривляла его. Казалось, что некогда отвергнутый дамой сердца персонаж нашел способ избавиться от полученных обид. В углу комнаты стоял журнальный столик с вазой. Из посудины торчали увядшие розы. Бутоны почти осыпались и выглядели убого. Среди лепестков, усеявших столешницу, валялась дохлая муха. В гамаке из табачного дыма качалась тоска.
Атакованный апатией разум вынуждал курить одну за другой папиросы, ронять на пол пепел и ждать неизвестно чего. Желания отсутствовали; сознание того, что жизнь бессмысленна – угнетало. Молодой человек бросил окурок в стакан и отвернулся к стене.
Типичный неврастеник Гриша Жгутов недавно расстался с девушкой. Разлука выбила его из колеи относительного спокойствия, и он пребывал в депрессии. В народе говорят: «От чего заболел, тем и лечись», но кто может заменить женщину, застрявшую занозой в истерзанном сердце? Прежде, чем ринуться на новые басти-оны любви, надо вытравить из себя воспоминания, заглушить душевную боль. Для этого требуется не день и не два. Встречаются такие личности, которых отчаяние загоняет в могилу.
Валяться надоело, и Жгутов решил проветрить мозги. Бесцельно шатаясь по городу, он увидел согнутую старуху, опиравшуюся на клюку. Бабка стояла у бордюра и провожала взглядом машины, проносившиеся мимо нее беспрерывным потоком. Она никак не решалась перейти на другую сторону дороги. Гришка сжалился и взял старуху под локоток.
– Давайте я вам помогу!
Ничто не вызывает у человека столько благодарности, как отзывчивое отношение к его проблемам. Старуха повернула голову, повязанную выцветшим платком. На ее сморщенном лице с крючковатым носом светились на удивление молодые, выразительные глаза. Бабка зашамкала губами.
– Помоги, сынок! – Она крепко вцепилась в Гришкину руку.
Проезжая часть давно осталась позади. Словно в забытьи Жгутов шел со старухой до тех пор, пока не оказался у дверей своей квартиры.
– Надеюсь, ключи у тебя есть? – поинтересовалась странная бабка. – Не волнуйся, я ненадолго!
Гришка, как заговоренный, пропустил старуху. Не разуваясь, она прошла на кухню, поставила