Марийка прижалась к Лиху – и будто впервые заметила, чем он занят.
– Лишек! Что это у тебя?
Он закрепил последний коготок оправы и надел перстень Марийке на палец.
– Ах! – только и сказала она.
Вместо чудесного камня переливалась золотинками деревянная роза. Маленькая, но совсем как настоящая, со множеством лепестков.
– Ой, красота… – прошептала Марийка, любуясь перстнем. – Лишек, чудо какое… Вот уж угодил так угодил.
Расцеловать бы ее, такую обрадованную, да Лих не посмел под взглядом Беланы. Очень уж хмуро смотрела на него Марийкина мать.
Донесся перестук резвых копыт, и во двор вкатилась коляска, запряженная гнедой кобылой. На облучке сидел колдун Марий. Коляска с открытым верхом сияла на солнце, будто водой облитая. Лих слышал, что есть такая штука, лак называется, которой можно дерево покрывать, чтобы сверкало и от непогоды не портилось. Вот, значит, как это выглядит.
Колдун бросил поводья, спрыгнул наземь и зашагал к беседке. Белана поднялась мужу навстречу.
– Марий, у нас гости. Лиха ты знаешь, а это – Эр-Ветер…
Колдун стал в проеме, потеснив жену в узком пространстве беседки; Белана неловко плюхнулась на скамью. Марий глядел на Эр-Ветра, и его прозрачные, как водица, глаза обретали цвет ненастного неба.
– Что тебе надо здесь, ветер?
Эр-Ветер поднялся из-за стола, звякнув цепью.
– Я пришел с Лихом. Он хотел говорить с тобой, колдун Марий, – вымолвил он очень отчетливо, и голос при этом странно звенел.
Колдун нагнул голову; рыжие космы струились, будто языки пламени, черные брови шевельнулись сердитыми гусеницами.
– Марий, опомнись, – вмешалась Белана. – Эр-Ветер – наш гость.
– Не обижай Эрика! Не то я превращу тебя в веник! – вскричала Марийка, пытаясь обратить все в шутку.
– Уходи, – велел Марий Эр-Ветру. – И позабудь… – губы беззвучно шевельнулись, произнося заклинание.
– Не смей! – взвизгнула Марийка, срываясь с места. Кинулась на отца, дикой кошкой на нем повисла, вцепившись в рубаху.
Колдун стряхнул ее, бросил в руки оторопевшей Белане.
– Сидеть! – приказал, как собаке. – Молчать.
Белана обхватила дочь, удерживая у себя на коленях.
Колдун снова начал свое заклинание, но тут вскочил опомнившийся Лих:
– Ты что творишь, дядь-Марий?! Прекрати!
– Уходи! – закричала Белана. – Уходи, пока жив!
Марийка выкрикнула какие-то слова. Очевидно, волшебные, потому что колдун вдруг унялся, сник, даже сгорбился.
– Уходи, ветер, – повторил он негромко. – И ты, Лих, иди. – Он отступил, открывая путь из беседки.
Ошарашенный, Лих выбрался первым. Снова ставшие бесцветными глаза колдуна были обращены куда-то внутрь, словно Марий слушал свой внутренний голос.
– Прощайте, – сказал Эр-Ветер Марийке с Беланой. – Гордец, ко мне!
Коняшка потрусил к нему, а веревка, которой он был привязан, сама собой распустилась и упала