В отношении интересующего нас названия аналогию сообщению Вертинских анналов представляет упоминание ал-Йакуби о практически одновременном известию анналов нападении на Севилью в 844 г. «кораблей [народа] ал-Маджус, который называется ар-Рус»[441]. Термином «ал-Маджус» (буквально «огнепоклонники») восточные авторы обозначали языческие народы Европы, сжигавшие своих мертвых. Показательно выделение (само)названия «ар-Рус» из собирательного иноназвания ряда народов.
К первой трети IX в. сообщения о нападениях росов на византийские владения появляются в византийских источниках (жития Стефана Сурожского и Георгия Амастридского)[442], к середине IX в. – в проповедях патриарха Фотия 860 г. и его же Окружном послании 867 г.[443], наконец, в середине X в. составлено ценнейшее описание «росов» в трактате «Об управлении империей» Константина Багрянородного[444]. Если первые три источника содержат лишь характерные для учительной литературы стереотипные описания нападений «росов» на Сурож, Амастриду и Константинополь, то Константин пространно излагает полученные им сведения о росах: их местах обитания, образе жизни и т. д. Показательно, однако, что ни разу он не оговаривает принадлежность росов к какой-либо крупной этнической группе, как он делает, например, по отношению к племенам друговитов, кривитеинов и др., относя их к славянским народам. Лишь на основании анализа «росских» названий днепровских порогов, бесспорно скандинавских, можно полагать, что «росы» Константина являются скандинавами.
Социальный момент в характеристике «росов» у Константина выражен значительно более четко. «Росы» управляют славянскими племенами, им поставляют однодеревки славянские города Немогардас, Милиниски и др., они совершают набеги на Византию, Хазарию и другие сопредельные страны, плавают в Византию с торговыми целями. Особенно показательно, что «их архонты выходят со всеми росами из Киава и отправляются в полюдия» по землям основных славянских племен. Употребление выражения «со всеми росами», идентичного выражению «вся Русь» в ПВЛ в подобном контексте, противоречит исключительно этническому пониманию слова[445]. В полюдье принимал участие великий (киевский) князь со своей дружиной, состоявшей в середине X в., однако, не из одних скандинавов. Полиэтничный состав и культура великокняжеских дружин и знати в Древней Руси X в. устанавливаются по договорам с греками, по неоднократным упоминаниям ПВЛ о дружинниках-чудинах и представителях других западнофинских племен, а также кочевых народов Северного Причерноморья, и по археологическим памятникам – в первую очередь дружинным