– Около «Детского мира»? Не бери в голову… Ну, мы на их пути оказались. А они и так каждую ночь в магазин ходят, за игрушками. Не наигрались при жизни.
Я представил Ленина с совочком. Расхохотался.
– Спи, – сказала Таня и прикрыла мне рот ладошкой. – Спи, а не то Троцкого разбудишь…
Троцкого? Ха-ха-ха!
Я не смог сдержаться и заржал еще громче. До коликов в районе печени. Как «хохотунчик» – популярная японская игрушка моего детства. Желтый мешочек – внутри мини-проигрыватель с маленькой пластинкой. Нажмешь на кнопку – из мешочка раздается безумный смех. Помню, что японцы запрятали в мешочке два вида смеха – идиотский и еще более идиотский.
– Троцкого?! Уххх… А может, он тоже в магазин ушел? Это здорово! Ха-ха-ха!
– Да что это такое, блин? Вы спать дадите? Сашка, прекрати ржать… Лошадь… – раздались из угла вопли разбуженного Троцкого.
Остановить мой смех смог только долгий-долгий Танин поцелуй.
11
На первом уроке, мы, навалившись друг на друга плечами, наслаждались полусном-полуявью.
Во время перемены некоторые ученики поглядывали на нас, загадочно улыбаясь, из чего я понял, что они присутствовали на концерте. Захотелось принять какую-нибудь героическую позу и проорать пророческую, как оказалось, фразу про перестройку и х… в итоге. Вдруг откликнутся? Еле сдержался…
На втором уроке, литературе, сон заметно потеснил явь.
На третьем мне начал было сниться надоевший до одури за последние сутки Ленин, но громкий голос толстой, похожей на черепашку, завучихи бревном врезался в сон, безжалостно его разрушив…
– А ну проснитесь. Ты и ты. Разоспались тут…
Я открыл глаза. Таня зевала в ладошку.
– К директору! – словно прицеливаясь, ткнула в нашу сторону указательным пальцем завуч.
Нас? К директору?
Спустились на первый этаж. Тихонько поскреблись в дверь, вошли. Вежливо поздоровались.
– Дети, что вчера было? – логически неправильно поставила вопрос Антонина Сергеевна.
А какой вопрос – такой и ответ:
– Вчера? Вчера, Антонина Сергеевна, пятница была. Сегодня суббота. Завтра – законный выходной.
– Саша, не много ли у вас выходных в выпускном году?
– Не очень, хотелось бы больше… Но ведь надо учиться. – Я многозначительно почесал затылок. – Как Ленин завещал.
Директриса поняла, что разговор споткнулся, захромал с первых фраз. Посмотрела на нас тяжелым, многократно испытанным на сотнях учеников взглядом.
– Я про концерт спрашиваю, если вы еще не поняли… Вы уже что? Концерты даете? Для меня это новость. И, кстати, про Ленина. Что вы такое спели?
– Ничего мы не даем… Одну песенку спели, маленькую такую песенку, – пробормотал я, опустив глаза.
Если честно, то столь оперативное распространение информации смутило, встревожило и взволновало. Напрягло, одним словом.
– Да? Ответьте тогда,