– Выпей, – позвучал голос. – Тебе, похоже, надо бы подкрепиться!
Роэд протягивал ей небольшой стаканчик с бренди. Она даже не заметила, когда это он взял с полки бутылку и налил. Однако приняла стакан с благодарностью. Отпила и почувствовала, как тепло вина растворяет что-то внутри. Роэд взял письмо и стал читать его, и она не пыталась ему помешать. Лишь спросила, не поднимая глаз:
– Собираешься и другим рассказать?
Роэд нахально уселся на уголок стола. Он сказал:
– В этом городе полным-полно торговцев, поддерживающих тесные связи с родней из Чащоб. Так что прилетят и другие птицы с подобными же известиями. Из этого и следует исходить.
Пришлось ей все-таки поднять глаза и встретить его улыбку.
– И что же мне теперь делать? – услышала она собственный голос.
Ей следовало возненавидеть себя за этот вопрос, ибо тем самым она полностью подпадала под его власть.
– Ничего не делать, – ответил Роэд. – Ничего не делать… пока.
Роника отворила дверь бывшей спальни Давада Рестара. Домашние туфли на ногах были неприятно сырыми. Дверь хозяйского кабинета оказалась слишком толстой, чтобы сквозь нее хоть что-то расслышать. Не принесла желаемых результатов и прогулка по саду: все окна были наглухо задраены. Только ноги вымокли и замерзли… Роника обвела глазами спальню умершего, и у нее вырвался вздох. Она очень скучала по своему дому. Здесь было, по всей видимости, безопаснее, да и возможностей делать дело, которое она считала необходимым, было не в пример больше. И все равно она тосковала по родному крову, пусть даже разворованному и оскверненному. Здесь она чувствовала себя чужой.
В комнате возилась Рэйч. Служанка драила пол и делала это так ревностно, как будто хотела уничтожить здесь последнюю пылинку, могущую иметь отношение к ненавистному Даваду. Роника тихо притворила за собой дверь.
– Я знаю, – ласково проговорила она, – как тяжело тебе жить в этом доме, в доме Давада, среди его вещей. Я ни в коем случае не собираюсь удерживать тебя здесь против твоей воли. Я и сама вполне могу о себе позаботиться. Ты же мне ничем не обязана. Если хочешь, Рэйч, ступай своей дорогой и не бойся, что тебя схватят и объявят беглой рабыней. А хочешь – оставайся при мне, и я буду этому только рада. Или, может быть, мне составить для тебя рекомендацию и сопроводительное письмо? Ты могла бы отправиться в Инглби и жить там на ферме. Я уверена, моя дряхлая нянька окажет тебе добрый прием. Вероятно, вы даже подружитесь.
Рэйч бросила тряпку в ведро и