– Доброе утро, вдова Смит, вдова Дигби. Какой нынче славный денек, правда?
Вдова Смит надулась, увеличив свой и без того внушительный бюст до угрожающих размеров.
– Денек? День отдохновения, дитя. Последи за языком.
– Неужели Господа это обидит? – спросила Бесс.
– Может, – остерегла вдова Дигби. – Если Он сочтет, что в твоей милой головке одно легкомыслие.
– Вместо мыслей о Нем, которые тебя должны заботить в такой день, – согласилась вдова Смит.
– Честное слово, сударыни, стоит мне лишь взглянуть в синее небо, я думаю о Господе нашем, – сказала Бесс с обезоруживающей улыбкой, прежде чем отвернуться и быстро пойти прочь.
Она брела вдоль церковного двора, пока не дошла до входа на кладбище. Там стоял преподобный Бердок с церковным старостой Эймосом Уоттсом. Бесс хотела пройти мимо них, но замешкалась, услышав, о чем они беседуют.
– Я должен сообщить, – говорил церковный староста. – Дольше воздерживаться от этого нельзя.
Преподобный Бердок печально кивнул.
– Разумеется, должны. Бдительность – наш долг. Я надеялся, что после нашей краткой беседы с ним на рынке в прошлый вторник… но нет, похоже, Гидеон Мастерс твердо решил оставаться вне паствы. Меня это печалит. Зрелище того, как человек, – человек, как я полагаю, наделенный немалым умом, – отворачивается от Господа.
– Гидеон всегда держался наособицу. Я ни разу не видел его на службе за все те годы, что прожил в Бэткоме, а это, как вы знаете, немалый срок, преподобный. Такое было время, о совести человека никто не заботился, кроме него самого.
– И Господа, разумеется.
– А теперь это дело властей, и они говорят, что все, кто не ходит в церковь в день воскресный, должны быть занесены в особые списки. С ними станут разбираться на четвертных судебных заседаниях, нравится это кому или нет.
– Вы исполняете свои обязанности, и никто здесь не станет дурно о вас из-за этого думать. Но как бы то ни было, я мог бы попытаться еще раз встретиться с упорствующим мистером Мастерсом…
– Бесс?!
От голоса Уильяма девушка вздрогнула. Она не заметила, как он подошел и встал рядом. Бесс нахмурилась, досадуя, что теперь не сможет дослушать разговор преподобного со старостой.
– А, Уильям. Доброе утро, – пробубнила она, и не думая скрывать раздражение.
Парень тепло улыбнулся.
– Я надеялся тебя встретить, – признался он.
– Надежда не без оснований, учитывая, что я сюда прихожу каждое воскресенье.
– Да. Наверное.
Уильям мялся, дергая себя за плащ, который успел затянуться у него на шее, вместо того чтобы опрятно лежать на плечах.
– Может быть, нам прогуляться? – спросил он.
– Здесь столько народу именно этим и занято, – сказала Бесс, снимаясь с места, – что не мне решать, прогуляться кому или нет.
Уильям поспешил за ней, ее резкость его явно