Далеко справа от себя Ани с удивлением увидела светлую полосу моря. Неужели она ночью, когда шла за тер-сели, так далеко ушла обратно к берегу? Или тут море врезается в сушу заливом?
Люди встретили принцессу настороженно, недоверчиво глядя на плато за ней. Смуглый пожилой мужчина – по-видимому, староста – вышел ей навстречу, и она осторожно поклонилась, учтиво пожелала людям здоровья, и сытости, и много воды, и попросила остановиться здесь на несколько часов, отдохнуть и поесть, если добрые жители накормят путницу.
Женщины сочувственно заахали, кто-то рассмотрел тер-сели у ее ног. «Добрый знак, добрый!» – загомонили в толпе, и староста нехотя кивнул, всматриваясь в ее лицо, думая о чем-то и хмурясь.
Ангелину провели в маленький дом на окраине поселения, и пожилая женщина молча обмыла ей ноги, повязала чистыми тряпками. Поставила перед ней тарелку с лепешкой, налила стакан кислого молока. Чумазая ребятня теребила щенка, и тот заливисто лаял, играя с малышами. В окна и двери то и дело заглядывали любопытные лица – мужские, женские.
В этом тепле, на мягком ковре, с хлопочущей вокруг нее хозяйкой дома, на Ани вдруг навалилась страшная усталость. И тело вспомнило о боли. И руки дрожали, когда она пыталась взять лепешку, и стакан она чуть не выронила. Мышцы снова крутило, ощутимо ныл живот – вот-вот пойдет лунная кровь, – и хотелось лечь, закрыть глаза и не думать ни о чем. Потому что впереди был еще долгий путь, а она так чудовищно вымоталась, что снова окружающее стало восприниматься нереальным и зыбким, и казалось, вот-вот произойдет что-то страшное, потому что не может быть все настолько спокойно и тихо с нею.
И Ангелина Рудлог почти не удивилась, услышав крики снаружи. Отставила так и не попробованное молоко, положила лепешку, поднялась тяжело, шатаясь, и вышла, аккуратно ступая перебинтованными ногами.
Люди кричали и рыдали, и у нее появилось стойкое ощущение, что она уже все это видела. Мужчины загоняли женщин и детей в дома, отвязывали животных, указывая руками куда-то в сторону плато.
А оттуда, в клубах песка, под рассветным солнцем с ревом двигались десятки, а может, и сотни песчаников. По ее следам. Это она привела их сюда, и из-за нее погибнут люди. И щит не спасет, потому что поселение большое, и дракон не услышит, не успеет, потому что она слишком далеко.
Ангелина Рудлог, чувствуя, как кружится голова от слабости, вздохнула судорожно, преодолевая ужас, сделала шаг, другой, не обращая внимания на сердитые окрики мужчин, нащупала амулет, подаренный драконом, и медленно пошла навстречу приближающейся песчаной смерти.
Люди из пустынной деревни, застыв, наблюдали, как движется маленькая фигурка навстречу стене ревущего песка, как шатается она от порывов ветра – чудовища уже были очень близко, и ее почти не было видно. Как вскидывает руки – и ударяет от нее высоченная, почти до облаков стена воющего, ревущего, рвущего барабанные перепонки нестерпимого белого жара, сметающего песчаных духов, оплавляющего