Осознав, что так я ничего не увижу, держа фонарь перед своими глазами, я поискал в карманах кусок шнура, чтобы опустить фонарь пониже. Но пока я возился, светильник выскользнул из моих рук и полетел во тьму. Какое-то мгновение я провожал его взглядом, и наконец внизу мелькнула белая пена – футах в восьмидесяти или ста подо мною. И свет погас. Догадка моя оказалась правильной, я угадал, откуда взялась влага и шум. Большой погреб сообщался с Ямой через люк, располагавшийся прямо над нею, а брызги поднимал поток, рушащийся в глубины.
В одно мгновение я получил объяснение всему, что меня озадачивало. Теперь я понял, почему в ночь нападения звуки, казалось, доносились прямо из-под моих ног! А то хихиканье, что слышал я, открывая люк! Должно быть, кто-то из Свинорылов прятался в темноте прямо подо мною.
Тут мне в голову пришла другая мысль. Утонули эти твари или нет? Да и можно ли вообще утопить их? Я вспомнил, что не сумел отыскать доказательств смертельного исхода своих оборонительных действий. Живые ли они… наделены ли привычной для нас жизнью? Что, если я имею дело с призраками? Мысли эти вспыхивали в моей голове, пока, стоя во мраке, я пытался нащупать в кармане спички. Отыскав коробок, я немедленно засветил одну спичку и, шагнув к люку, закрыл его. А потом снова завалил камнями – теперь можно было выбираться наверх.
Я полагаю, что вода до сих пор так и течет, низвергаясь в эту бездонную адскую дыру. Иногда я испытываю необъяснимое желание спуститься в огромный погреб, раскрыть люк и глядеть во влажную тьму. Временами желанию этому трудно противиться. Но не любопытство гонит меня туда; нечто необъяснимое заманивает меня в подземелье. Впрочем, я не сдаюсь и намерен бороться со странным стремлением и одолеть его, даже если дойдет до крайности – до самоубийства.
Нельзя позволять себе думать, что несгибаемая сила воли может ослабнуть. Тем не менее инстинкт твердит мне, что это не так. А в подобных материях следует доверять не разуму, а инстинкту.
Еще одна мысль не расстается со мной. Нечего сомневаться: я живу в странном, поистине жутком доме. Но куда, куда же деваться мне, где еще найти уединение и ощущение присутствия ее[5], только и делающего сносной мою постылую жизнь.
Глава XIV
Море Снов
После всего случившегося со мною я стал серьезно подумывать о том, чтобы оставить дом, и так бы и поступил, не случись то великое и удивительное событие, о котором я собираюсь поведать.
Верный совет давало мне сердце, невзирая на все грозные и необъяснимые знаки: ведь оставив дом, я не увидел бы вновь лицо той, которую любил. Да, немногие знали о моей любви, а теперь о ней помнит лишь сестра моя Мэри; я тоже любил и, увы… утратил любимую.
Мне