Тринадцатого апреля 1605 г. у Бориса Годунова после обеда в Кремле началась внезапная кровавая рвота, открылось также кровотечение из носа и ушей, и вскоре он скончался. По поводу неожиданной смерти государя ходили разные слухи: одни утверждали, что он отравлен, другие – что Борис сам принял яд в порыве раскаяния. Примечательно, что у Годунова имелся присланный австрийскими Габсбургами лекарь по имени Эразм. Умирающего царя успели постричь в монахи под именем Боголеп, а на следующий день москвичи принесли присягу царевичу Федору, единственному сыну покойного государя.
Первое, что сделал Федор Борисович, – отозвал из армии князя Мстиславского и братьев Шуйских, а им на смену послал князя М. П. Катырева-Ростовского и любимца отца – воеводу П. Ф. Басманова. Как оказалось впоследствии, это решение оказалось для него и его семьи роковым: 7 мая 1605 г. в московской армии, стоявшей под Кромами, произошел мятеж во главе с князьями И. В. и В. В. Голицыными и боярами П. Ф. Басмановым и М. Г. Салтыковым. Часть войска во главе с князьями И. М. Катыревым-Ростовским и А. А. Телятевским отказалась присягать Лжедмитрию и ушла к Москве.
Объединенное войско самозванца направилось от Путивля к Туле: этот марш был поистине триумфальным, «истинного царевича» стекались приветствовать толпы народу. Из-под Тулы Лжедмитрий отправил в Москву Г. Г. Пушкина и Н. М. Плещеева с призывом к горожанам свергнуть Годуновых и признать его права на престол. Посланцы Лжедмитрия прибыли в село Красное, где их уже ждали, а 1 июня 1605 г. грамота самозванца была зачитана на Красной площади. Согласно разрядным записям, при большом скоплении народа выступил также Б. Я. Бельский, подтвердивший законность «царского» происхождения Лжедмитрия. Его слова послужили сигналом к мятежу: московский люд, полтора месяца назад присягнувший Федору Борисовичу, захватил царя, его мать Марию Григорьевну и сестру, царевну Ксению; все они были помещены под арест. Затем начались грабежи у родни и сторонников Годуновых. Могилу царя Бориса в Архангельском соборе вскрыли, и его останки перезахоронили на том участке кладбища Варсонофьевского монастыря, где предавали земле бездомных и убогих.
Присяга новому царю была принесена, и московские вельможи заспешили в Тулу, чтобы передать самозванцу государственную печать, ключи от кремлевской казны, царские одежды и парадные доспехи. В Москве, однако, оставались царская семья и первый русский патриарх Иов, представлявшие серьезную угрозу не столько для Лжедмитрия, сколько для продажного московского боярства, – знать бы, как дело дальше повернется. Десятого июня участь