– Не заморачивайся, – Ян махнул рукой, – как в народе говорят? Долгие проводы – лишние слезы, да?
– Типа того. Ну, тогда пока.
Стекло поднялось, а еще через минуту машина аккуратно втиснулась в поток и затерялась среди таких же безликих железных коробок. Ян оглянулся на «брата» и усмехнулся.
– …Чего вылупился? Говори!
– Ты – идиот! Что ты собираешься делать дальше?
– Я собираюсь заняться Радчино – надо глянуть бумаги, пока не уехал, а то потом этого Сан Саныча с собаками не найдешь; дальше начну лепить репортаж – основную работу ж тоже никто не отменял…
– Ты о чем?! – вспыхнул Кирилл, – какое Радчино? Какой репортаж? Ты понимаешь, что так не расстаются с самой прекрасной девушкой на свете! Звони ей сейчас же!
– Да пошел ты! – огрызнулся Ян, – у меня работы выше крыши! Хочешь, сам звони.
– Я? Ты мне доверяешь?..
– Доверяю – не доверяю… Тебе все равно делать нечего! Чем, вот, ты занимаешься, пока я деньги зарабатываю?
– Ну…
– Хрен гну! Только жрешь, спишь и портишь мне нервы! Хоть раз сделай сам что-то реальное, а меня не доставай!
– Ладно, – Кирилл неуверенно достал мобильник, – а можно я скажу, что люблю ее?
– Да говори, что хочешь! Черт с тобой!
Конец
Из Цикла «Логики»
Мужская логика
– Киска, я ушёл, – послышался из коридора Костин голос.
Маша, с одним накрашенным глазам, выглянула из ванной, чтоб поцеловать мужа, но дверь уже захлопнулась. Вздохнув, она выключила свет – раньше он никогда не уходил, не приласкав её, не пожелав удачного дня. Как же давно это было!.. Теперь даже ложась спать, он отворачивался к стенке, порой забывая сказать «спокойной ночи».
…И правильно, что он больше не называет меня по имени, – подумала Маша, – «киска». Я и есть его киска, которую надо кормить и выгуливать. Можно погладить, если делать нечего, а остальное время пусть спит на диване или играет с бумажным бантиком… Настроение испортилось. Впрочем, нельзя сказать, что до этого оно было каким-то особенно радостным.
От мыслей, постоянно роившихся в голове, Маша не чувствовала себя отдохнувшей, но открывая глаза задолго до того, как прозвонит будильник, все равно не могла заснуть снова. Желание спать вернётся потом, на работе, когда ближе к двенадцати она начнёт клевать носом прямо у компьютера. Срочно потребуется допинг, в виде большой чашки кофе, который заваривает Танька, сидящая на кассе – только она умела делать кофе, способный её взбодрить; у самой Маши всегда получалась бурда с непонятным вкусом и цветом.
А, может, дело было не только в кофе. Танькин оптимизм и жизнелюбие на какое-то время, будто передавались ей, и начинало казаться, что жизнь не так уж беспросветна, и где-то совсем рядом ждёт что-то хорошее и доброе. Однако это состояние проходило вместе с окончанием «кофепития»…
А утром