Анжелика сделала легкий реверанс и, попросив прощения за свой плохой английский, сказала, как она рада, что может живой и невредимой передать в руки дедушки и бабушки девочку, которая пережила столько ужасных опасностей.
– Это ваша внучка, Роз-Анн, – настойчиво повторила она, потому что ей казалось, что они никак не возьмут этого в толк. – Неужели вы не хотите ее обнять?
Так и не улыбнувшись, Бенджамен и Сара Уильямс мрачно посмотрели на девочку и оба испустили тяжелый вздох.
– Да, действительно, – проговорил наконец старый Бенджамен, – действительно, мы видим, что это Роз-Анн, и очень хотим ее обнять, но сначала надо… Просто необходимо, чтобы она сняла это богомерзкое красное платье.
Глава III
– Вы могли бы с таким же успехом привезти ее голой и с рогами в волосах, – немного позже сказал матери Кантор.
Понимая, какой промах она совершила, Анжелика осыпала себя упреками.
– Интересно, что бы они мне сказали, если бы я успела пришить к корсажу этого платья банты из золотой парчи?
– При одной мысли об этом меня бросает в дрожь, – отвечал Кантор.
– Но ты же жил в Новой Англии, так что мог бы меня и предупредить. Я бы не стала колоть пальцы, занимаясь пошивом этого праздничного платья, если бы знала, что эти пуритане так воспримут его цвет.
– Простите меня, матушка… Но мы могли бы наткнуться и на менее нетерпимую секту, ведь есть и такие. А в крайнем случае, сказал я себе, можно будет позабавиться, глядя на их вытянутые рожи.
– Ты такой же бедокур, как этот старый знахарь, которого здесь, похоже, опасаются, как чумы. Я бы не удивилась, если бы оказалось, что, увидев красное платье Роз-Анн, он сразу понял, как эти люди отреагируют на его цвет, и захотел посмеяться. Наверное, поэтому он и решил показать нам дорогу.
Их и их злополучную подопечную Роз-Анн провели в небольшую комнатку, примыкающую к гостиной, надо думать, для того, чтобы как можно быстрее увести подальше от глазеющей толпы девочку, одетую в столь богомерзкое платье, а также женщину, которая ее привезла и чей кричащий неприличный наряд слишком ясно говорил, к какому развращенному племени и к какой нечистой религии она принадлежит, ибо она француженка и папистка!
Какие странные существа эти пуритане! Невольно напрашивался вопрос: да есть ли у них сердце… и сознают ли они различие между мужчиной и женщиной? Глядя на их холодные семейные отношения, казалось невероятным, что появлению этого семейства предшествовал какой-то любовный акт. Однако у мистера и миссис Уильямс было весьма многочисленное потомство. В их большом доме в Брансуик-Фолз жили по крайней мере две семьи их отпрысков со своими детьми. Анжелика немало удивилась тому, что никто из них не проявил ни малейшего интереса к судьбе Джона и Маргарет Уильямс, захваченных в плен дикарями и угнанных в Канаду.
Известие о том, что ее невестка вынуждена была рожать в ужасных условиях в индейском лесу и что у нее таким образом появился еще один внук, оставило миссис Уильямс совершенно