в лобовое стекло. Галстук с металлическим зажимом в виде самолётика
стукнулся о стекло и упал на широкую панель автомобиля, словно на полку
в маленькой и тесной гардеробной, предназначенной для одежды и
аксессуаров. Его рубашка, потеряв пару пуговиц в экстремальном
раздевании, проделав тот же путь, что и галстук, улеглась рядом, свесив
беспомощный рукав.
Жара не отступала. Я понимала – надо что-то делать. На ум пришла
спасательная мысль, а скорее всего повод – быстрее освободиться от
своих трусиков. Как будто они были не из тонкого шёлка, а из соболя. Нам
обоим было невыносимо душно, и поэтому, ища спасение, мы думали
одинаково и действовали синхронно. Я свела ноги вместе, подняв их вверх,
а Костя одним пальцем лёгким движением отправил мои трусики в наш
совместный гардероб. Не долетев до полки, они повисли на руле, создав
эротичный хаос в импровизированной спальне. Наши губы расставались на
секунду, чтобы схватить глоток воздуха или произнести очередную чушь
насчёт жары и нехватки кислорода, как будто для того, чтобы сбросить с
себя одежду, нам нужен был повод, а не просто наше желание. С того
момента, когда нам вдруг – и ему и мне –одновременно стало невыносимо
жарко, и до этой минуты, когда мы лежим рядом, почти голые, прошли
считанные секунды.
Движение его руки сделало молчаливое предложение моему платью
расстаться с телом – я подняла руки вверх и выскользнула из него. Костя
расстёгивал ремень брюк, пуговицы, одновременно пытаясь скинуть свои
туфли. Наконец это ему удалось. Он взял мою руку и опустил вниз. Только
прикоснувшись к нему слегка, одними пальчиками, я уже поняла, насколько
он хорош. Упругий, горячий, нетерпеливый. А размер? Я могла бы
ответить одной фразой – то, что надо! Ох, как же я хотела его сейчас!
Костя просунул руку между сиденьем и дверью – одна секунда, и спинка
водительского кресла, заняв вертикальное положение, поехала вперёд,
освобождая пространство для наших тел. Лихорадочно найдя рукой сумку,
я достала презерватив, зубами раскрыв упаковку, и его кольцо, обхватив
головку члена, скользнуло вниз. Мы были настолько возбуждены,
настолько желали этой встречи, что я даже не поняла, как оказалась под
ним. Я лежала на спине на заднем сиденье, одной ногой опершись в дверь, –
при этом нечаянно нажав на кнопку стеклоподъёмника, отчего окно
опустилось, впустив дополнительную порцию свежего воздуха, а второй –
в спинку пассажирского кресла, широко расставив ноги, руками обхватив
Костю за шею.
Говорят, плохому танцору…Костя был великолепный танцор, ему ничего
не мешало и всё было удобно. Иногда он задирал мои ноги кверху так, что
они торчали босыми пятками из люка, а между ними вздрагивающая