– Я не хочу в постель, я хочу чаю, – донесся до Эми спокойный голос Джордж.
Джеймс, казалось, был озадачен.
– Ты, никак, передумала? Уже не ждешь ребенка?
– Нет, не передумала, но я не передумаю и пить чай, а ты не хочешь присоединиться?
Джеймс помолчал, затем вошел в гостиную.
– Но, Джордж, так не делают. Ты должна лечь в постель.
– Джеймс, оставь меня в покое, – услышала опять Эми, – скоро я туда и так попаду и уже больше не смогу головы поднять. Но ты отнесешь меня туда, когда я тебе скажу.
Потом неожиданно воцарилась тишина. Эми засомневалась, можно ли ей войти: раньше она никогда не видела Джеймса таким. Все-таки она осмелилась подойти к двери и увидела, что у Джордж схватки, а у Джеймса от страха подкосились ноги. Бывший пират был бледен как полотно.
– Когда это началось? – спросил он сдавленным голосом, когда у Джордж восстановилось дыхание.
– Утром.
– Утром?
– Если ты спрашиваешь меня, почему я тебе не сказала, когда ты уходил из дому, то посмотри на себя в зеркало и узнаешь. Оставь меня, дай мне допить чай, Эми его только что налила.
– Эми! – Гнев его обрушился на племянницу. – Да что она здесь делает?
– Не смей свое беспокойство выплескивать на бедную Эми. – Джорджина шлепнула его по плечу. – Я хотела, если тебя это интересует, заняться уборкой в доме, но она убедила меня попить чаю вместо этого. Если ты не хочешь к нам присоединиться, то выпей чего-нибудь и прекрати кричать на нас.
Джеймс отпустил ее, погладив по волосам. Джорджина воспользовалась этим и вернулась к своему чаю с таким видом, как будто это и не она должна была вот-вот родить ребенка.
Через минуту Джеймс сказал, ни к кому не обращаясь:
– Мне так стыдно. Меня не было, когда родился Джереми. И вообще я предпочел бы, чтобы дети выскакивали быстро, а главное, в сознательном возрасте и сразу говорили мне «сэр». Пожалуй, меня бы это больше устроило.
Эми стало жалко Джеймса, которому пришлось что-то еще объяснять, и она быстро проговорила:
– Я бы с удовольствием помогала Джордж и дальше, но уверена, что потом меня обязательно упрекнут в неприличном поведении, поэтому я послала за матерью, тетей Рослин и Реджи. Они все устроят как надо.
А Джорджина добавила с расстановкой:
– Джеймс, это только начало, поверь мне, самое трудное еще впереди. Выпей чего-нибудь. Не лучше ли тебе уехать? Может, съездишь в клуб? А я пришлю тебе записку.
– Да, дорогая, разумеется, ты пошлешь записку, и, разумеется, мне было бы лучше в клубе, но я останусь здесь, с тобой. Вдруг я тебе понадоблюсь.
Эми предвидела его слова. Джорджина, конечно, тоже. Она с улыбкой наклонилась, чтобы поцеловать мужа. Тут раздался стук в дверь.
– Уж протрубили общий сбор, войска уже подходят, – сказала Эми.
– Наконец-то, – вздохнул Джеймс с облегчением, – Шарлотта уложит тебя в постель, вот увидишь, Джордж.
– Шарлотта