Удивительно, что Фарбер тоже решил поучаствовать. Прежние начальники сектора всегда находили себе занятие важнее. Мы стоим близко друг к другу, и я могу посмотреть ему в лицо и попытать понять, доволен ли он собой или нет. Поведение его не изменилось. Он размеренно, ни медленно, ни особенно быстро, занимается тем же, чем и я, не произнося ни слова.
«Сдача сегодня пятнадцать триста!», – сообщает Карина.
Она уже давно проснулась, подготовила реестры и посчитала стоимость всех принятых сегодня подшипников. Пятнадцать триста – это пятнадцать миллионов триста тысяч на всякий случай. Разумовский, упаковывающий другую партию за соседним столом, присвистывает от удивления.
«Ничего себе!»
Он обменивается шуточками о том, какое лицо будет у Онорина, когда они встретятся в сбыте. Он ведь так гордился тем, что взял задание на одиннадцать миллионов, тогда как у нас было только восемь с половиной. Но тут Фарбер произносит довольно громко, явно обращаясь к Карине:
«Подожди! Включим ещё изделие «П».
«Изделие «П»? – переспрашивают по очереди Разумовский, Шафров и мастер упаковки Валерия, зелено-карие глаза которой расширяются от ужаса.
Мне понятна её растерянность – номерные подшипники, к коим относятся обе партии изделия «П», упаковывать особенно трудно и долго, поскольку их придется ещё раскладывать по номерам и сверять по приложениям.
«Почему у нас всё делается в последний момент? – ворчит Валерия себе под нос, но все её, конечно, слышат. – И когда они поступят, интересно? Время уже почти половина одиннадцатого!»
Тут, как будто уловив всеобщее недовольство, на упаковке появляется Инга. У неё в руках, судя по размерам приложений, столь долгожданные документы. Пока она раскладывает их по пакетам, а я размышляю о том, когда и как Фарбер смог договориться о том, что изделие «П» будет сегодня принято.
«Остальное уже все развешано?» – спрашиваю я.
«Да», – отвечает Инга.
«Тогда можете идти».
Она расцветает на глазах, и, переодевшись за считаные минуты, покидает упаковку пулей. Смотрю ей вслед и думаю над тем, что не хотелось бы и мне так относиться к работе – думать только о том, когда можно будет с неё свалить.
Все профессиональные упаковщицы набрасываются на изделие «П», и мы с Фарбером остаемся за столом одни. Мы давно уже совершаем одинаковые действия в одном и том же темпе, но теперь это становится ещё более заметным. Неизвестно почему, но вдруг я вспоминаю сегодняшний подслушанный разговор. Надо же, он оказал на меня большее действие, чем я могла предположить.
«Так, с двести восьмыми покончено, –