«Черт тебя побери, Фасти сын Магни, – подумал Гримарр. – Черт бы тебя побрал с твоими тайнами! В какие игры ты со мной играл?»
«Морской Странник» качнулся на волне, и внезапно подул холодный ветер – словно дыхание из могилы. Гримарр ощутил, как в его душу вновь вползает страх. Неужели это Фасти или ирландцы вернулись, чтобы напасть на него? Он взглянул туда, откуда дул ветер. Небо на востоке было свинцово-серым; промозглый ветер – предвестник ненастья. «Плохая погода, – подумал Гримарр. – Вскоре начнется шторм».
– Ничего себе! – вслух сказал он. – Вытащите ее оттуда, она не дух, просто жалкая ирландская рабыня. Взять «Морской Странник» на буксир. Поспешим в Вик-Ло, пока нас не накрыл этот проклятый шторм.
Глава третья
Без страха смотрел герой, Как в бурю борются волны. Но и Эйрик-воитель Видел на море немало Черных валов, вздымавшихся До мачт кабана океана.
Милях в пятидесяти на северо-востоке тот же порыв ветра, который ощутил Великан Гримарр, тот же самый пронизывающий ветер, что породил в его голове образы озлобленных душ убиенных, подхватил «Скиталец» и понес на всех парусах. Галсовый угол клетчатого красно-белого паруса был прикреплен к рангоуту по правому борту судна. Корабль круто гнало по ветру, и когда он погружался по ширстрек в воду, сквозь щиты, которые громоздились на верхнем брусе планширя по левому борту, просачивались струйки воды.
Сидящий на корме за румпелем Торгрим Ночной Волк позволил судну чуть увалиться под ветер, и оно пошло прямее после едва заметного поворота руля вправо. Холодный ветер не казался Торгриму веянием потустороннего мира. Откровенно говоря, он не меньше других норманнов верил в духов, троллей и демонов, в чудовищ, которые таились в темных глубинах морей, но он уже много часов наблюдал, как на востоке собирается шторм, и понимал, что этот пронизывающий ветер – всего лишь предвестник смены погоды.
Он повернулся лицом к ветру, ощутил, как тот дергает его за бороду – темную, уже посеребренную сединой. В волосах тоже проглядывала седина, что совершенно не удивительно, поскольку шел уже пятый десяток лет, как он топтал эту землю, – целых четыре непростых десятка лет он ее топтал.
Тесть Торгрима Орнольф Неугомонный стоял чуть впереди румпеля, облокотившись о борт с наветренной стороны, сжимая в руках рог с хмельным напитком. Его длинные, убеленные сединой волосы, среди которых все еще виднелись рыжие пряди, развевались на ветру. Орнольф уже изрядно принял на грудь.
– Видишь? Вон там! – прокричал он, указывая рогом на горизонт. Хмельной мед выплеснулся на палубу и заструился по доскам, смешиваясь в трюме с морской водой. Вдалеке на востоке густые клочья темных туч прорезала молния. – Видел? Сдается, Тор так и хочет убить меня, как только я оказываюсь в море!