Махор вложил в ножны палаш и развалился в кресле рядом с пилотом:
– Вот так ситуация! А вы, Горгот, оказывается, та еще сквалыга. Штабс–капитан! Стыдитесь!
– У самого кошки на душе скребут. Сначала согласился с легким сердцем, потом перезнакомился со всеми, и так совесть заела, что хоть в петлю лезь,– виновато промолвил орк.
– Махор! Хватит врать! – их общая двуличность пробрала меня до костей. – Ты же все вычислил! Почему не вмешался?
– Гонзо, дружище, меня Заяц не колеблет ни в малейшей степени. Моя задача – личная безопасность принца.
И опять я увидел, что хозяин не воспылал удивлением. Он, выходит, знал и это тоже. Ах, люди…Дилморон взъерошил косички, вернув чубу нормальное состояние, упер руки в бока и задумчиво произнес очень своевременную фразу:
– Ну и что нам теперь делать?
– Оставить все, как есть, – молниеносно отреагировала Ниама. – Контур оценит добрую волю нового монарха Подземелья. Осведомленность и расчетливая уступка. Тонкий ход.
– А на кой пес ему Заяц, Горгот? Давай колись до конца, служивый! – влез с вопросом Махор.
Горгот покачал головой – не имею представления, дескать. За него ответил мой господин:
– Это потенциально серьезное оружие, если хорошенько доработать. Сейчас основная мощь Овиума сосредоточена в оссуариях Некрополиса. Контур желает создать новый полюс силы с помощью машинного парка механических зверушек. Но этому не бывать. Последние события и твои, Ниама, речи и доводы в значительной степени обелили репутацию Контура в моих глазах. Он уже не кажется мне бездушным паразитом, только и думающем, как подчинить себе весь Овиум. Но и доверять ему до конца я пока не готов. Тем более что эти боевые машины эффективней всего использовать именно против Подземелья. Наши коридоры словно созданы для таких танков. Только заменить ножницы и топоры на буры и тараны. Нет, ребята, такой пулемет Желтку мы отдавать не можем. Извини, Горгот, но ковчег будет уничтожен.
– Просекаешь тему, принц, – согласился Махор. – Если тебя не приперли к стенке, не спеши искать компромиссы. Слишком много вокруг псов мохнорылых, что добро за слабость держат. Отступишь раз – слабаком останешься до смерти.
Народ задумался. Каждый понимал, что без орка Заяц никогда бы не проехал даже и половины пути. Сложилась ситуация, когда морально тяжело верного соратника за минуту взять и разжаловать в предатели. А я готов был растерзать сам себя. Вот до чего довела меня преданность хозяину. Друг, мой молчаливый железный друг будет предан жестокой казни. И я, который обещал ему помочь выжить, сам подтолкнул вперед руки палачей.
Орк выпятил толстую нижнюю губу, пожевал ее кривыми клыками и горестно сказал:
– Глупая моя