Горгот усмехнулся и демонстративно поднял вверх ладони. Я отстегнул с его пояса ножны с узким стилетом и передал Махору.
– Может, мне кто–нибудь соблаговолит объяснить, в чем именно меня обвиняют? – хладнокровно поинтересовался штабс–капитан.
Все немедленно уставились на мою фигуру.
– Конечно, дорогой Горгот. Я это сделаю. Ты был надежным другом, верным боевым товарищем. Прискорбно, что приходится нарушать твои планы, но им – не бывать! Право, мне очень жаль.
– Гонзо, малыш, у тебя что – мозги вскипели? Зачем ты разоружил пилота? Горгот доказал свою преданность, оживив Зайца. Без него мы вообще бы не выехали из Паялпана! – рявкнул Дилморон.
Горечь плеснула мне на язык липкой слюной. Принц, мой дорогой принц, разве ты забыл, что я вижу людей изнутри? Твои чувства, если они по – настоящему сильные понятны мне, как гусеницы в сахарной глазури. И сейчас я потрясен тем, что ты тоже все знал. Мои слова о предательстве орка для тебя – не ужасная новость, ты не испуган, а лишь раздосадован. Твой верный слуга вылез вперед со своей преданностью и нарушил планы господина. Но отвечать нужно, придется участвовать в твоей жестокой игре.
– Конечно, не выехали бы! До поры. Наш отъезд на Иггдрасиль был нужен не только вам и Таргону, мой принц. Все миры Великого Древа были заинтересованы в том, чтобы наследник Азмоэла целым и невредимым добрался бы до Подземелья. Разумеется, после смерти монарха, а не раньше. Чтобы вас случайно не убили в горячке придворных склок, пока Азмоэл пребывал на смертном одре. Вот причина блокады Паялпана. Ну а потом, вам уже ничего не угрожало. В отличие от Таргона. Наоборот, Контур, которого мы привыкли считать своим самым злейшим врагом, наверное, свою руку бы отдал за то, чтобы вы проследовали благополучно до Подземелья.
Блеснувшие глаза Ниама сказали мне, что я попал в точку.
– Вы – единственная надежда регента Желтка на благоприятный исход переговоров с нашей планетой. Принц Дилморон – новое свежее веяние в политике, молодая кровь. И если они не смогут разыграть эту карту, то – увы им, потому что прочие варианты будут намного хуже. И один человек, который здесь присутствует, уже наверняка передал через Дору сообщение своим союзникам – да, Дилморон именно то, что нам нужно.
Судя по выражению лица демонессы, она с удовольствием чем–нибудь проломила бы мне голову. Поздно, милочка, надо было раньше поворачиваться. Теперь мой череп надежно защищен бронированными пластинами. Но ифритка великолепно владела собой:
– Лягушонок, ты перегрелся под лучами «светляков». Или в тебя вселился дух Таргона. Тот тоже подозревал всех и каждого.
Самое глупое было в том, что я говорил, а свечение по–прежнему Дилморона не менялось. Принцу все это было уже известно.
– Да, да, хорошо, что ты упомянула Великого Рогатого. Он являлся главной мишенью. Таргон никогда бы не смирился с компромиссами или уступками в