Рамир сложил и убрал обратно карту, вытащил из-под стола забрызганные грязью походные ботинки, надел их, а щегольские полусапоги убрал в подпол. Просунул руки в лямки рюкзака, на одно плечо надел чехол с винторезом, через другое перекинул ремень «G-36». Времени хватало, он успевал подготовиться к встрече.
– Звериная тропа? – переспросила Настька, поднимаясь и отряхивая колени. Ее еще трясло. – Да тут же нет никаких зверей, одни мутанты!
– Вот именно. – Лесник снял с плеча ружье. – Давай через мост, пока «Воронка» не восстановилась.
Девушка поежилась с несчастным видом, но послушалась. Придерживая лямки рюкзака, она вернулась к оврагу, ногой попробовала бревно – оно немного шаталось – и перебежала на другой берег. Там сразу отскочила вправо, мелкими шажками обходя притихшую аномалию. За поваленным деревом во влажном еще буром пятне лежала оторванная звериная лапа. Настька попятилась, уперлась спиной в старую сосну и замерла, глядя на мохнатую конечность. Улетевшие мухи возвращались, жужжание вновь наполнило воздух.
Перейдя овраг, Лесник подошел к девушке, взял ее за плечо. Настька вздрогнула.
– Я не думала, что оно… так сразу, – жалобно улыбнулась она. – Я думала, Борг меня защитит…
– Давно не была в Зоне? – без особого интереса спросил Лесник и сунул руку в один из мешочков на поясе.
– С семи лет, – вздохнула девушка. – Отвыкла уже. Ой, что это у тебя? – вскрикнула она, распахивая глаза.
Лесник держал в руке встрепанного воробья. Он разжал пальцы, и птица зашевелилась, закрутила коричневой головой.
За оврагом лес становился гуще. Вдоль едва заметной тропы росли кусты земляники, зеленела россыпь трехлистной заячьей капусты, а дальше землю скрывали густые папоротники. Лесник подбросил воробья. Тот взмахнул крыльями, затрепыхался, едва не упав, и полетел над тропой. За ним потянулся тонкий шнурок.
– Вы… ты привязал ее? – удивилась девушка. – Да ты просто живодер какой-то! Отпусти птицу!
Лесник пошел за воробьем, дернув бечеву, которой они с Настькой до сих пор были соединены. Девушка побежала следом, возмущенно крича:
– Зачем мучаешь животное? Какой ты после этого лесник! Лесники должны охранять лес, а ты над ним издеваешься! Над живой природой! Варвар, вандал!
Не останавливаясь и не оборачиваясь, Лесник ответил глухо:
– Заткнись. Я Лесник, а не лесник. Ясно тебе? Зовут меня так. Сталкер, а не лесник. Не ухаживаю за лесом, дурья башка, а зарабатываю на нем. На Зоне.
Настька обиженно смолкла. Прикрепленная к кольцу на лапке леска тянулась за воробьем, разматываясь из мешочка. Они вошли глубже в вечерний лес, вокруг стало серо, сумеречно и уныло. Птица летела метрах в пяти перед ними, почему-то – прямо над тропой, не пытаясь упорхнуть вбок. Вскоре Настька потеряла воробья из виду.
– Зачем тебе привязанные птицы? – спросила она наконец. Теперь в голосе не было надрыва, слез – девушка так устала